- Чого?
- Бог с довольствия в нас снятый.
- Гы-ы!..
Один кричит:
- Хлопцы, брэшет матрос, який вин мариупольский!
Другой подходит, в лицо матросу глядит:
- Ни, не брэшет... То Павло, хромого Нечипора сын с Мангуша. Вин у моего дядька наимытом був...
- А тепэр, дывысь, який цаца!
- Та брось - то ж хворма флотцка...
* * *
Тут корабли Франции по берегу страны, - войны Франции не объявлявшей - огонь открыли. По горизонту желтые вспышки прыгнули. На берегу дерево взлетело на воздух... Морские орудия берег рвут...
Упал еще залп. И в пыль обратился один дом. Удирают партизаны боевые, залегли в канавах. Еще залп упал. И еще один дом раскололся...
А что было бы, если бы в 12 часов тронули эскадру Франции и она открыла бы огонь в упор?! Ну?
* * *
"Спартак" в стороне стоит. Попов на командира смотрит. Командир на Попова смотрит. Оба на машиниста и кочегара смотрят. Все ясно.
"Спартак" дымить начинает. В небо черный, как тучи ночные, дым пошел. Кочегар, что делаешь?
- Что делает? Показывает эскадре место "Спартака".
Как?!
Так:
"Спартак" на себя принимает огонь эскадры. В этом есть революционная необходимость: нельзя допустить истребления партизан, нельзя допустить гибели рабочей слободки и потери угля. Ясно же говорится - и это наш закон - "действовать строго сообразно обстановке".
Матросы у орудий стоят. Стрелять нельзя: из 75-миллиметровых снарядов не долетят до эскадры. Но под обстрелом стоять можно. И шире и выше, и выше черный дым "Спартака".
По горизонту желтые вспышки мечутся. И через четыре минуты залп кораблей Франции ударил по "Спартаку". Степанов, Попов и Донцов, когда пронесло грохот, гарь, пыль и дым, переглянулись без улыбки. Какая улыбка - убить может сейчас! Какая улыбка - сердце стучит! Какая улыбка - жалобно о себе думает каждый! Какая улыбка, когда страх убивает... Но - замечен дым - стреляют по нас!
Один французский корабль приблизился... На сорок три кабельтова подходит... Сорок три кабельтова ставит на диске прицела Попов.
- ...Товсь!
- Залп!
Стекла посыпались в домах. Гильза упала. Пороховым газом понесло. Гремит на море.
Дыханье азовское ленточки вьет, распластаны они по ветру. На палубе "Спартака" матросы с эскадрой Франции бой ведут.
- Перелет! И лево!
- Сорок два!
Сорок два кабельтова ставит на диске Петро. И десять делений право берет орудие,
- Товсь!
- Залп!
Опять стекла посыпались. Гильза упала. Опять залп с моря упал. Дым французского разрыва с дымом "Спартака" смешался. Броня гудит. Кричит наблюдатель:
