Диего поднял голову. Сумерки сгущались, и чуствовалось, что похолодало. Диего спохватился и опрометью выскочил на палубу. Бесс, упрямо стоя у борта, зябко куталась в накидку.
– Бесс, – позвал он, подходя ближе. – Почему ты не идешь в каюту? Ты заболеешь вновь. Как я погляжу в глаза твоему отцу, если привезу тебя в Лондон больную? Ну… Ну я тебе обещаю, что в Лондоне я с ним поговорю. Хочешь?
Диего огляделся. Экс-губернатор занимал удобные апартаменты, выходящие окнами на *****. Темные портьеры гармонировали с удобной мебелью благородного дерева. От камина шел жар. На кресле, корешком вверх, валялись «Мемуары мессира д'Артаньяна», изданные семью годами ранее в Колоне[23].
– Как вы доехали? Бесс, здорова ли ты?
– Все прекрасно, папа, я великолепно себя чувствую.
– А что скажешь ты, Диего? Я в этом вопросе тебе больше доверяю.
– Эта чертова девчонка… я имею в виду мою дорогую сестру, – торопливо поправился Диего, – (– Я понял, – кивнул Блад.)
– …заявила. что не съест ни крошки, пока мы не выедем из Кале. Будь моя воля, я продержал бы ее там еще недельку.
Бесс дернулась, но промолчала. Будь воля Диего, они бы никогда сюда не доехали. Однако сегодня Диего был настроен удивительно мирно, и она побоялась спугнуть это настроение. Нужно было срочно продолжить разговор.
– Кстати, – быстро сказала она, – ты не знаешь, чей это флаг – белое полотнище с синим косым крестом в углу?
– А! Это русские. Говорят, их царь Петр занят сейчас строительством большого флота. Шведы уже сейчас серьезно обеспокоены.
– Но неужели они смогут соперничать с такой сильной державой?
– Как знать. Их царь очень энергичен. Представьте, он – инкогнито – сам учился корабельному делу сначала в Голландии, затем – в Англии. Он – серьезный человек. И вот результат – шведский король занят решением восточных проблем, а в европейскую кашу вмешиваться не собирается… По крайней мере, так сообщил полгода назад герцог Мальборо. И слава Богу! Дела союзников и так достаточно плохи, а если бы шведы воспользовались моментом, чтобы свести старые счеты с Леопольдом[24], нам было бы еще хуже. Право, можно увидеть руку Провидения в том, что именно мы научили Петра строить корабли.
– Все равно трудно поверить…
– Да. Невероятно. Но, Бесс, неужели тебе это интересно?
– Конечно! Правда, Диего?
Диего только молча кивнул.
…Вблизи Европа оказалась совсем не такой, какой она представлялась ему из далекой Картахены. Центр мира, великая и могущественная Испания, его Испания, вблизи вдруг оказалась разоренной страной, за обладание которой сражались Франция и Германия; на море тон задавали Англия с Голландией, а вот теперь еще эти непонятные русские. Диего представил себе странных воинов в мохнатых шапках, на толстоногих лошадях… Образ красавца-фрегата, вооруженного тридцатью большими пушками и шестью малыми и нагло прущего через Па-де-Кале, решительно не вязался с этой картиной. Диего было больно.
