– Как! Это невозможно, сеньор! По самым скромным оценкам такая жемчужина стоит не менее восьмидесяти!
– Молодой человек, если бы вы пожили с мое, вы бы поняли, что цена винограда определяется урожаем и погодой…
– Но мы говорим о жемчуге!
– Не торопитесь, молодой человек… Цены на хлопок – Торговой Севильской палатой, столь же своевольной, как погода…
– Но жемчуг!…
– Не спешите. А цены на подобные безделушки определяются модой, столь же непредсказуемой, как обе вышепомянутые…
– О сеньор! Продавать такую жемчужину за столь низкую цену – просто кощунство!
– Неплохо, молодой человек, неплохо. Поживите с мое – и, может, лет через пятьдесят вы научитесь торговаться. Однако все, что я сказал вам, – правда…
– Что ж, придется попытать счастья в другом месте…
– И вот опять вы торопитесь! Ох, молодежь, горячая кровь, должно быть, карточный долг или…
– Моя сестра больна, – выдавил Диего, попытавшись выхватить жемчужину из рук почтенного мэтра. Мэтр проворно уклонился.
– О! Быть может, я мог бы предложить вам… к примеру… сорок пистолей?
– Учитывая состояние моего костюма и прочие обстоятельства, я согласен на шестьдесят, – Диего попытался улыбнуться, но внутри у него все сжалось. Шестьдесят, и даже сорок, пистолей были немалой суммой для него, но продавать матушкин талисман за полцены! Диего храбрился, но на душе у него скребли кошки.
Жюсье опять взглянул на парня, и вдруг ему показалось, что он только что проглядел что-то важное. Ощущение это мешало, как ноющий зуб. Впрочем, беседу все равно пора было закруглять.
– Право же, молодой человек, вы делаете успехи. Мне очень хочется пойти вам навстречу. Знаете… Как раз сейчас у меня гостит знакомый ювелир, и я попрошу его оценить вашу вещицу. Мое слово твердо, и я обещаю вам, что постараюсь добиться для вас максимальной цены – при условии разумных комиссионных. Вы видите, что при таких условиях я и сам заинтересован в наибольшей сумме сделки.
Честный и искренний взгляд мэтра Жюсье не оставлял места для подозрений. Да он и не собирался обманывать юношу. Молодость тороплива, пусть посидит в приемной, подумает, через пятнадцать минут будет рад продать жемчужину за пятьдесят. А он тем временем покажет вещицу гостю – ах, какая вещица! Она заслуживает внимания, если только мэтр Жюсье что-нибудь понимает в антильском жемчуге…
Однако Диего не пришлось слишком долго ждать. Мэтр появился вновь не более, чем через пять минут, и предложил Диего пройти внутрь «для личных переговоров о вашем товаре». И если бы за ними наблюдал человек, знавший Жюсье десять-пятнадцать лет, то он заподозрил бы, что мэтр озадачен.
