Я чувствовала себя как за каменной стеной. Ведь рядом был мой любимый, мой муж, умный, сильный, талантливый, который все понимает, все умеет, все может...
В Ленинграде мы остановились в "Астории", старинной гостинице со старинной мебелью. Номер был огромный, двухкомнатный, из окон был виден Исаакиевский собор... Мы провели сказочную ночь на широченной кровати. Дома мы спим на узкой тахте, а тут.. Никита назвал эту кровать "сексодромом", я смеялась, а он сказал, что это не он придумал. Но я не верила! За окнами было так светло, что пришлось даже задернуть шторы.
- Это и есть белые ночи?
- Ну конечно. О сколько нам открытий чудных... - засмеялся он.
С раннего утра до поздней ночи мы таскались пешком по Ленинграду. Я совершенно ошалела от этой красоты и роскоши, хотя и порядком обветшалой.
- Музеи отложим на следующий раз, - говорил Никита - Тогда и в Павловск съездим, и в Царское село.
Тебя ждет еще много чудес. Нам сегодня здорово повезло с погодой, солнечные дни в Ленинграде я всегда воспринимаю как подарок судьбы.
А утром за окнами сыпал мелкий дождик, небо было серым, и только золотой купол Исаакиевского собора напоминал о вчерашнем. И Никита с утра тоже был какой-то хмурый, у него болела голова. Он не стал включать магнитофон, и мы ехали молча. Он нечасто бывает мрачным, но уж если такое на него находит, лучше его не трогать. Я и не трогала, сидела тихо и думала. Странно, он ведь ничего мне не объяснил, когда пришел ко мне Не сказал, почему после возвращения из Таллина пропал на долгий срок. А я не спрашивала. Сначала от неожиданно свалившегося на меня счастья, от которого я и по сей день еще толком не опомнилась, а потом, когда все-таки могла уже рассуждать, я решила: не буду ни о чем спрашивать, захочет - сам скажет. Причин сомневаться в его любви у меня не было. К тому же он творческая личность Однажды, когда я назвала его "творческой личностью", он засмеялся, щелкнул меня по носу и сказал:
- Танюха, чтобы я больше этого не слышал!
- Почему? - удивилась я.
- Неприлично!
Я опять ничего не поняла, но уже промолчала. И все же я нередко объясняю себе какие-то его поступки тем, что он творческая личность, но вслух этого не произношу. Я вообще научилась больше помалкивать, особенно при его знакомых, тоже творческих личностях. Но ушки держу на макушке. Однажды в компании молодой, талантливый, по словам Никиты, сценарист сказал что-то о себе и произнес "в моем творчестве", его просто подняли на смех, а Никитин приятель, знаменитый оператор Илья Наумович, объяснил:
