Итак, Шелехова Татьяна Владиславовна, тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года рождения. Место рождения...
О Господи, поселок Кусьё-Александровский! Это где же?
- На Урале.
- Какое чудное название, ты, потом обязательно мне про него расскажешь, ладно?
Он заполнил анкету, отнес ее и вернулся с ключом, на котором висела большая деревянная груша.
- Ну, пошли! - улыбнулся он и взял мою сумку. - Да, я забыл спросить, платье-то впору?
- Ой, да, спасибо, я...
- Оно здесь, в сумке?
- Конечно, зачем вы спрашиваете?
- Просто безумно хочется тебя в нем увидеть.
Мы вошли в лифт, куда набилось еще много каких-то иностранцев, это были сплошь мужики, и все, как мне показалось, пьяные. Никита Алексеевич загораживал меня от них. Но вот мы и приехали. Прошли по длинному коридору, и он остановился у двери с номером 519.
- Видишь, какой замечательный номер. Пятерка - это твоя отметка, а девятнадцать - твой возраст.
Заходи.
Я вошла и обомлела. Вот это да!
- Танюша, я должен сейчас ненадолго оставить тебя одну, а ты пока прими душ, наведи красоту и ровно через час будь готова, мы поедем встречать Новый год.
- Куда поедем?
- Увидишь! Устраивайся, девочка.
И он ушел. А я осталась в полном смятении. Что все это значит? Он меня даже не поцеловал по-настоящему... И поселил одну в гостинице... А сам живет где-то в другом месте... Я как дура стояла в пальто посреди шикарного номера и ничего не понимала. Но делать нечего, надо устраиваться! И принять душ, он сказал, чтобы я приняла душ, наверное, думает, что я немытая?
А где, кстати, принимают душ? Я открыла дверь в прихожей, но это оказался шкаф с вешалками и полочками.
Толкнула вторую дверь, и там была ванная! Ну надо же, какой шик! И унитаз имелся, а на нем бумажная лента с надписью на трех языках "Продезинфицировано"! Во дают! А еще на раковине какой-то странный кран, я таких сроду не видела. Он не откручивался, а поднимался!
Здорово! А занавеска над ванной полосатенькая, черно-белая, полотенец шесть штук. И все желтенькие! Но тут я опомнилась и посмотрела на часы, у меня оставалось только сорок минут! Голову помыть уже не успею, ну да не страшно, я сегодня утром мыла. Сегодня утром, когда у меня была еще совсем другая жизнь, в которой все было по-другому, и сама я была другой. Та Таня не жила в шикарных гостиницах, не летала на Новый год в город Таллин к любимому, и у нее не было такого красивого, такого дорогого платья... Ой, мамочки, скоро уже придет Никита... Алексеевич, а я раздетая! Я мигом оделась, натянула платье, расчесала волосы, хотя Агния когда-то мне, еще соплюшке, внушала: "Сначала приведи в порядок голову, а потом надевай платье!" До назначенного времени оставалось еще минут пять, и вдруг... Я похолодела: на колготках дырка, маленькая совсем, но на самом видном месте, пониже колена, а других у меня нет. И лака с собой нет замазать дырку, чтобы больше не рвалась...
