— И ты, Бэрби, считаешь, что он был прав.
— Бог ты мой! — воскликнул Бэрби, судорожно хватаясь руками за край столика. — Было бы даже странно, если бы все, что тебе пришлось пережить, никак не отразилось на твоей психике!
Бэрби чувствовал жгучую жалость к этой девушке. Он прямо кипел от ярости, думая о всех бедах, выпавших на ее долю, о невежестве и жестоком фанатизме ее отца, заставившего Април спрятаться от реальности за жалким фасадом ведьмы. Бэрби испытывал непреодолимое желание защитить Април Белл, помочь ей вернуться из мира фантазии в мир живых людей. Ему было душно в тяжелой атмосфере переполненного бара. Для виду закашлявшись, он низко наклонил голову. Жалость могла только обидеть девушку.
— Я знаю, что я в здравом уме, — прошептала она.
«Так, — подумал Бэрби, — считают все душевнобольные». Он не знал, что и сказать. Ему надо было подумать… проанализировать это странное признание, взвесить все безумные, и не столь безумные гипотезы на холодных весах смерти доктора Мондрика. Он посмотрел на часы и кивнул в сторону главного зала ресторана.
— Пойдем поедим?
Она с готовностью кивнула, и с кошачьей грацией потянулась за своей роскошной белой меховой шубкой, лежавшей на соседнем кресле.
— Я голодная, как волк!
Это слово заставило Бэрби замереть на месте — он вспомнил о странной заколке Април Белл.
— Сейчас пойдем, — кивком головы он подозвал официанта, — выпьем только еще по бокалу… Он заказал еще пару дайкири, и в ответ на ее недоуменно поднятые брови пояснил: — Уже поздно, а мне надо задать тебе еще один вопрос.
Бэрби заколебался.
Лицо Април Белл снова стало настороженном и напряженным.
— Это ведь ты убила котенка? — неохотно спросил Бэрби.
— Да, я.
Его руки до боли впились в твердый край стола.
— И ты сделала это, рассчитывая убить доктора Мондрика?
— И он умер, — кивнула она.
У Бэрби даже мурашки побежали по спине от ее холодного, делового тона. Ее лицо превратилось в безжизненную восковую маску. Темные, настороженные глаза стали странно прозрачными. Бэрби даже представить себе не мог, о чем она сейчас думает, что чувствует. Тонкий мостик доверия исчез без следа, оставив после себя глубокую пропасть страха и тревоги.
— Април, ну, пожалуйста…
Бэрби хотелось во что бы то ни стало достучаться до Април, согреть ее в том безбрежном одиночестве, которое, как ему казалось, она должна испытывать. Но его слова разбились о ледяные стены ее неприязненного молчания.
— Почему ты хотела его убить? — холодно и отчужденно, под стать самой Април, спросил он.
