— К сожалению, нет… — сказал я. — Он умер. От сердечного приступа… Пятого числа этого месяца… На борту моего парусника, когда мы шли по Карибскому морю…
Лицо Патриции, несмотря на загар, заметно побледнело. Я даже испугался, что она потеряет сознание. Слава Богу, обошлось.
— Нет, этого не может быть, — сказала она, качая головой. — Это был кто-то другой.
— А что произошло в 1956-м? — спросил я. — И где?
— Это было в штате Аризона. Он отправился на охоту в пустыню и пропал.
— В Аризоне? Что он там делал?
— Он там жил, — сказала Патриция. — В городе Финикс.
«Неужели я ошибся? — подумалось мне. — А ведь почти все совпадало…»
Этот человек наверняка не Бэкстер. Бэкстер был яхтсменом, заправским моряком. Его трудно представить путешествующим в пустыне… Затем я вспомнил “Музыку ветров”. Патриция вряд ли прониклась бы любовью к романтике парусов, если бы видела их только на цветных слайдах.
— Он прожил там всю жизнь? — спросил я.
— Нет, Мы жили в штате Массачусетс. Он переехал в Финикс в 1950 году.
В душе моей затеплилась надежда.
— Послушайте, мисс Рейган, — начал я, — когда мы разговаривали по телефону, вы признались, что портрет интересующего меня человека, который я вам нарисовал, напоминает вашего отца. Вы признались также, что нет бесспорных доказательств того, что ваш отец действительно умер. Он просто исчез, пропал без вести. Так почему вы отказываетесь верить, что он — тот самый человек, о котором я говорю?
— Это очевидно, — сухо заметила Патриция. — Моего отца звали Клиффорд Рейган. Не Харди или еще как-то там, как вы сказали.
— Он мог взять другое имя.
— А зачем?
Карие глаза моей собеседницы снова сверкнули. Однако я чувствовал, что сердится она оттого, что ей приходится защищаться.
— Не знаю, — сказал я.
— Есть и другие причины, — продолжала девушка. — В пустыне нельзя прожить без воды больше двух дней. Поиски его не прекратились даже после того, как пропала всякая надежда найти его живым. Они продолжались два с половиной года. Если бы он остался жив, неужели вы думаете, что он не дал бы мне о себе знать? Или вы всерьез полагаете, что человек, умерший у вас на борту, страдал потерей памяти и потому не знал, кто он такой?
— Нет, — ответил я, — он прекрасно сознавал, кто он такой.
— В таком случае мы с вами пришли к полному взаимопониманию, — сказала Патриция, намереваясь встать. — Этот человек не мог быть моим отцом. Так что извините…
— Не торопитесь! — произнес я достаточно твердо. — Мне готовятся предъявить самые серьезные обвинения. И вряд ли вы захотите усложнить мое положение, позвонив в полицию, чтобы меня засадили в тюрьму. Так что не торопитесь, давайте закончим разговор. Для меня это единственный способ найти выход из сложившейся ситуации. Расскажите, каким образом он пропал…
