— Женька, и ты приходи, если хочешь!
— Ладно, приду — ответила та и быстрым шагом пошла к школе.
Серый, порозовев, проводил её взглядом. Потом повернулся ко мне и, сделав вид, что ничего не случилось, бодро сказал:
— Ну что, пошли в школу?
— Ты же вроде Мишку ждал, — напомнил я.
— А, да, точно…
— Вон он, идёт, — посмотрев на дорогу, я разглядел знакомую худощавую и длинную фигуру.
Через несколько секунд Мишка уже подлетел к нам.
— Здорово, парни! — он с готовностью пожал нам руки. — Чего тут стоите? Опять Женьку ждёте?
Серый тут же полыхнул алым и притворно закашлялся, как будто не услышал. Я сделал страшные глаза.
— А, — осёкся и тут же нашёлся Мишка, — в смысле, Женьку Иванова ждёте?
— Нет, — серьёзно ответил я, как будто мы действительно могли тут ждать Женьку Иванова, восьмиклассника из Тёминой компании. — Тебя вообще-то ждали.
— Ну так вот он я, — хмыкнул Мишка. — Гоу в школу?
Я вопросительно посмотрел на Серого, то кивнул, и мы пошли вниз по дороге в сторону школы.
— Прикиньте, я вчера Тёму вообще на улице не видел, — возбуждённо проговорил Мишка, — видимо, сильно ты, Васян, его вчера задел, что он до ночи вообще носу не казал.
— Ха! Так и надо, есть в мире высшая справедливость, — довольно усмехнулся Серый.
Я промолчал, не став уточнять, что если и есть эта справедливость, то уж точно не высшая, а какая-то странная, Гошина, низшая, человеческая. Серый, кажется, хотел что-то сказать, но Мишка, мгновенно перелетавший с темы на тему, тут же спросил:
— Так ты сегодня играешь? С Гошаном?
— Не знаю. Васька вот говорит, что Гошан уехал.
— Куда?
— В Африку.
— В Африку? Это что, новый…
— Нет! — отчаянно перебил я. — Нет, это не новый клуб в райцентре! Не знаю я, куда он уехал. Не знаю, придёт он сегодня или нет. Мне он ничего не говорил.
— Ясненько. Ну ты, Серый, сам сыграй. Один. Будет у тебя опыт публичных выступлений.
— Сыграю. Мне теперь нельзя не играть, — буркнул Серый.
Мы с Мишкой понимающе переглянулись и больше не трогали эту тему.
Уроки закончились, как обычно, в час. Ничего необычного не случилось, только Серый все уроки пылал ушами, да Женька Стерхова держалась даже для неё неестественно спокойно, вежливо и отстранённо. Тёму за весь учебный день я так и не встретил и, когда мы выходили из школы, облегчённо вздохнул. Нет, я не боялся, но видеть его после вчерашних рыданий мне было как-то неловко. Как будто я увидел что-то неправильное, странное… Почти уродливое.
— Кто это там стоит около памятника? — прервав поток моих мыслей, воскликнул Мишка, когда мы выходили из школы. «Тёма?» — тут же промелькнуло у меня в голове. — Не Гошан ли?
