Когда распахиваются крылья | страница 48
— Слушай, парни, — быстро начал я, — нас там мама ждёт, срочные дела, бежать надо. Давайте как договорились: завтра часам к двум Гошан придёт к воротам с гитарой и будет нас ждать, ладно?
Серый тут же переключился и, кажется, забыл о том, что с Цоем Гоша знаком лично.
— Ок, значит, договорились. Пока, Гошан, рад был познакомиться, — Серый протянул руку, Гоша с удовольствием её пожал, потом руку Мишки.
Я взял Гошу за рукав и потянул в сторону нашего дома, краем глаза замечая, как все ещё оглядываются Мишка с Серым. Интересно, что они там уже напридумывали про Гошу?
Мы шли по чавкающей от весенних вод дороге вдоль реки. Гоша добродушно насвистывал себе под нос, не обращая на меня, кажется, никакого внимания. Надо бы сказать хоть что-нибудь, чтобы прервать это неуютное молчание. Но, с другой стороны, что я могу сказать Богу, чего он ещё не знает? Какая хорошая сегодня погода? Вчера, когда я не знал, кто это, было как-то полегче. Я зарылся в свои мысли, нервно пытаясь найти хоть одну хорошую. Что вообще надо говорить в такой ситуации? Наверное, то же, что и всегда?
— Эээ… Г-гоша… Я тут хотел в церковь сходить…
— Ну сходи, — меланхолично ответил Гоша, продолжая насвистывать.
Я недоуменно замер. Он что, не понял?
— Чтобы… ну не знаю… свечку там поставить…
— Ну поставь, — тем же безучастным добродушным голосом сказал Гоша.
Я заморгал. То есть и вправду не понял? Тогда как объяснить?
— Я хотел… ну ты знаешь… спасибо тебе сказать…
— Так говори, — Гоша повернулся ко мне, — при чём тут церковь?
Как это причём? А где ещё говорить Богу спасибо?
— Ну потому что так все всегда делают. Если хотят что-то попросить у… у Бога… или сказать спасибо, например… Тогда идут в церковь.
— А, вот ты о чём! — ухмыльнулся Гоша. — Так сразу бы и сказал. Зачем тебе церковь, если есть я?
— Я думал, что я тебя уже не увижу… Что ты в Африке, — глупо ответил я.
— Вася, так я же вчера приходил к тебе, чтобы донести простую мысль: я всегда рядом и я всегда тебя слышу. Даже если не отвечаю. Неужели ты все пропустил?
Я виновато шмыгнул носом, не зная, что сказать. Сейчас земля подо мной разверзнется и я упаду прямо в ад, где меня будут жарить на сковородке за невнимательность.
— Ничего не разверзнется, не волнуйся. Ад не под землёй, как все вы думаете. А рай не на небесах. И Ад, и Рай — это вы сами. Захотите жарить друг друга на сковородках — будете жарить, захотите подарить друг другу райские кущи — подарите, — непонятно закончил он, не став пояснять.