Как-то так само собой получилось, что вокруг Стефана Фолганда образовалась пустота. Даже за ближайшие столики больше никто не рискнул сесть. Камин продолжал весело потрескивать и согревать, но рядом прочно обосновался кусочек темноты и холода. Вельда и сама не знала, почему так решила, откуда вдруг пришли образы, но всей душой ощутила одиночество и пустоту. Она подумала, что может и хорошо, что брат лорда не приходил в «Пустую бочку», где так здорово было ходить между столиками, разносить заказы и слушать истории. А теперь пришёл этот…
«Ледышка», – мысленно обозвала она его. Пришёл и всё испортил.
– Можешь идти.
Вельда и не заметила, что в задумчивости стоит с подносом возле гостя. Он всё же посмотрел на неё и стало ясно: прозвище она придумала самое подходящее. Глаза – два острых осколка льда в зимней воде.
«Он не маг, он тёмный колдун», – вновь подумалось Вельде, и ледяная змейка страха заползла в душу.
Вельда заставила себя ответить на этот взгляд и уйти с высоко поднятой головой. Не зная, смотрит ли маг в спину или уже вновь погрузился в свои мысли. Ей почему-то, казалось, что смотрит. И это заставляло тянуться струной и не давать слабину.
– Опять снег пошёл! – с радостным возгласом, показавшимся неуместным теперь, в трактир влетел бродячий кукольник со своим театром.
Он часто заходил в «Пустую бочку» и радовал представлениями посетителей. Отряхнувшись от снега, кукольник развернул ящик, мгновенно ставший сценой, и начал представление. Вельда приготовила ему горячего яблочного вина, чтобы согреться. И сама, позабыв обо всём, смотрела во все глаза. Рядом уселся Григор-великан, счастливо улюлюкал и аплодировал шуточкам артиста. Посматривал в сторону подруги круглыми глазами, невзначай иногда касаясь плечом её плеча. Вельда почувствовала тепло и счастье. Сказка вернулась, перестав быть страшной и непонятной. Белка на время забыла о брате лорда, что чёрной птицей сидел перед камином
– Погляди, народ, новую сказку, – зазывал кукольник. – Это жрец идёт! Подношения Дивному богу несёт!
Кукольник дёргал за ниточки, и фигурка, изображающая жреца, согнулась в три погибели, огромный мешок за плечами. Зрители смеялись, узнавая то, что часто видели в обычной жизни.
– А Дивный бог, вот он! Явился к нам!
Появилась новая кукла – ярко-жёлтые одежды и человеческое лицо с завязанным ртом. Века не менялся образ Дивного бога в народе Фолганда.
Между жрецом и божеством затеялся диалог, но Вельда отвлеклась, потому что случайно посмотрела на Стефана Фолганда, застывшего возле камина. Его пальцы с такой силой сжимали бокал, что побелели сильнее прежнего. От природы ли или по иной причине он был довольно бледен, и Вельда только теперь заметила, какой у него измождённый вид. Вид человека, болеющего долго, тяжело и неизлечимо. Неулыбающиеся губы сложились в тонкую черту, скулы и нос заострились. Тонкий профиль мертвеца на фоне жаркого огня камина.
