«Кукольник смельчак. Надеюсь, жрецы не узнают, что он тут показывает», – подумалось не без удовольствия.
Ненависть к ревнителям лика не утихала в Стефане. Навеки их раб и презирать будет вечно.
Когда сценка закончилась маг испытал облегчение. Пытка казалась бесконечной. Сегодня он сумел сдержать воспоминания, отчаянье и боль, ничем не выдал себя – маленькая победа над собой. Не иначе, Вельда одарила силами.
Девчонка, весь вечер избегающая его, неожиданно возникла рядом. Лицо решительное и многозначительное. Что ещё задумала?
– Господин Стефан хочет вина?
И поднос полетел на пол. Ринулась поднимать. Она же, сбиваясь, жарко зашептала:
– Вас убить хотят. Трое в углу, – и вновь про вино своё громко. – Принести вина?
Цепко ухватился Стефан за информацию, кивнул, что понял и согласился на вино. Удивительно, кому понадобилось нападать на брата лорда, к тому же мага. Раньше таких дураков не встречалось. Может быть, она путает или шутит? Очередная игра девочки из трактира.
Девчонка же держится серьёзно и сдержанно, так не похоже на Бельчонка. Значит, не шутит. Второй бокал принесла, наклонилась близко-близко, одарила теплом и ароматом цветов. Стефан стиснул зубы: «Что же ты творишь со мной, рыжая». А она зашептала:
– Как только выйдете, за углом будут ждать.
Чуть заметно Стефан вновь кивнул, заглянул в душу девчонке.
«Помогать мне собралась, вояка. Заденут, как я Рейне в глаза смотреть буду. Не допущу», – размышлял маг.
Лицо суровое сделал, сказал тихо и твёрдо:
– Выйдешь за мной, превращу в белку. И в клетку посажу.
Догадался, что не отступит. Ничем такую не напугаешь. Смотрит круглыми глазами, решительная и упрямая. Так похожая на него самого. Значит, будет действовать по обстоятельствам. Стефан допил вино и не торопясь вышел на улицу, предупредил Вельду гневным взглядом, вдруг одумается.
Тело ныло, и силы полностью не восстановились, но должен справиться. Трое против него – это даже смешно. Почти стемнело, но и теперь Стефан видел, как днём – небольшое преимущество мага. Чутким ухом уловил шаги позади, почти свернул за угол. Догнали, разом навалились, оттеснили к стене. Лица было не рассмотреть. Бандиты замотались тряпками до самых глаз.
Он сосредоточился, нервы мучительно дёрнуло, но смог отбросить сразу всех волной, голубые искры истаяли снежинками. Двое зашли сзади, попытались скрутить руки, вывернуть их назад. Непростительная оплошность – это было именно то, что придавало Стефану сил, пробуждая всепоглощающую ненависть от крайне болезненных воспоминаний. Третий изготовился для удара кинжалом.
