Я смахнула слёзы, крепко обняла её.
– Прости меня, – повторила. – Я тебя так люблю, мам. Больше всех на свете люблю.
– Я тебя тоже люблю, милая, – мама поцеловала в щёку.
Её губы были мягкими и тёплыми, как когда я была маленькой, объятья нежными и дарящими ощущение, что всё будет хорошо, что она способна уберечь меня от всего. Я зарыдала ещё сильнее. Перед ней я была виновата больше всех. Обхватила её крепко-крепко. Она погладила меня по волосам.
– Всё, всё, не плачь, – прошептала она. – Всё наладится. Владимир тоже успокоится. Ему просто нужно время.
Я ничего не сказала ей. Время… Разве оно способно загладить мою вину?! Нет. На это неспособно ни время, ни что-либо ещё.
Несколько минут мы просидели молча. А когда мама разжала объятия, я поняла: не могу. Я так больше не могу. Поцеловала её уже сама и встала.
Вошла в дом и бросилась наверх. А оказавшись в своей комнате, достала чемодан и принялась скидывать в него вещи. Мне нельзя оставаться в этом доме. Нельзя хотя бы потому, что я не имею на это права. Потеряла его ещё шесть лет назад, но только сейчас поняла это.
– И что это значит? – Данил вышел из подъезда как раз в тот момент, когда я подкатила к двери чемодан.
– Ты же говорил, что я приду к тебе. Я пришла.
Смотрела на него с вызовом, не собираясь отступать. Увидев меня с вещами, мама не стала задавать никаких вопросов. Я тоже не стала ничего объяснять. Знала, что она поняла всё по-своему, и это было к лучшему. Осуждения в её взгляде больше не было, только некоторое сожаление. Не знаю, должна ли была снова просить прощения. Делать этого я не стала. Достаточно. Вызвала такси и, не думая, назвала адрес Данила.
– Быстро отец тебя выставил, – Даня вытащил брелок и снял с сигнализации внедорожник.
– Он меня не выставлял.
– Тогда какого дьявола? – моему появлению Данил был не рад.
Оставив меня у подъезда, он направился к машине. Я за ним.
– Ты добился своего, – поставила чемодан рядом с машиной. – Я не могу больше оставаться дома. Не могу, Данил! Это… – мотнула головой и договорила тихо: – Это слишком. Я маме в глаза смотреть не могу.
– Шесть лет могла, а теперь не можешь? – он развернулся ко мне. Впился взглядом в моё лицо. Не выдержав, я опустила голову. Сжала ручку чемодана.
– От меня ты чего хочешь?
Я и сама до конца этого не знала. Просто понимала, что идти мне больше некуда. Даже Наташе потребовались бы объяснения, которых у меня не было.
Не ожидал, что я приду так быстро? – со злостью. – Только не говори, что не добивался именно этого. Не поверю, Дань.
