– Прости, – наконец шепнула я и вместо того, чтобы дойти до кабинок, быстро, не оборачиваясь, направилась к лестницам.
Сбежала вниз на несколько пролётов и только тогда постепенно замедлила шаг, пока не остановилась между этажами. Обеими руками оперлась о перила и посмотрела вверх.
– Прости, – повторила тихо.
Больше сказать Игорю мне было нечего. Мне вообще больше нечего было сказать ни Игорю, ни папе, ни даже Дане. Только это дурацкое и не способное ничего изменить «прости».
Агния
Я сама не заметила, как оказалась в центре города. Там, где легко можно было спрятаться среди толпы, среди незнакомых людей, которым нет никакого дела до меня и моих проблем.
Меня затягивало в водоворот недомолвок и лжи. Самое ужасное, что я могла остановить всё это, но было уже слишком поздно. Отпуск…
Я остановилась возле прудика. Растущие на берегу деревья отражались в воде, в метре от меня дожидались подачки три утки. Всё вокруг шло своим чередом, а я чувствовала себя лишней.
Только что отец ясно дал мне понять, что больше не доверяет. И дело было далеко не только в том, что я опозорила его на свадьбе. Дело было в той самой лжи, тянущей меня на дно.
Вздохнув, я хотела было пойти дальше. Сделала шаг к аллее и увидела маленького мальчика в футболке с мультяшным принтом. Стоя сбоку от скамейки, он вытирал с лица слёзы и испуганно осматривался по сторонам.
– Привет, – подойдя, я опустилась перед ним на колени. Посмотрела в тёмные глаза, и сердце болезненно заныло. Волосы у мальчика были чёрные и немного завивались у висков, на футболке одна из черепашек Ниндзя… Господи! Почему именно черепашка, почему?! – Ты тут один? – не сумела скрыть дрожь в голосе.
– Нет, – мальчик всхлипнул. Вытер кулаком щёку. Изо всех сил он пытался перебороть слёзы и страх. Маленький мужчина. – Я… Я с мамой, но она куда-то делась.
– Ничего, – я вымученно улыбнулась в попытке приободрить его. – Сейчас мы её найдём. Взяла его за руку. Встала и огляделась. – Ты помнишь, что на ней было? Платье или штаны?
Мальчик посмотрел на меня. На щеках всё ещё блестели слёзы, но он больше не плакал.
– Платье, – его маленькая ладошка доверчиво лежала в моей. И это доверие было хуже всего, что случилось этим днём. Даже хуже того, что случилось на свадьбе. – Как на тебе. Только… – маленькие бровки сосредоточенно сошлись на переносице. – Только ты тоненькая, а моя мама толстая, – выдал мальчонка и, смущённо спохватившись, поправил самого себя: – То есть не толстая, но не такая тоненькая.
