Елисей отрицательно замотал головой, в нем все еще не растаяло ощущение радости прикосновения к бесконечности.
- Зря, - пробормотал огорченно Есипов. - А вот, и наша любушка идет. Настенька, душечка наша, - позвал он.
Елисей вышел из машины и остановился. Настя приблизилась и встала рядом.
- У вас хорошая жена, - сказала она.
В ее глаза было так спокойно смотреть, и Елисей промолчал.
- Что это с ним? - удивилась она, с презрением глянув в машину, откуда доносилось довольное бормотание Есипова и счастливые смешки.
- А... ладно, - она махнула рукой и тихо сказала: - Счастливо. - Ее лицо проплыло мимо и исчезло в машине.
Загудел сигнал, торопливо приблизился шофер, и машина укатила.
Жену Елисей застал в слезах. Миша лежал в кроватке и едва слышно посапывал, маленькое личико с плотно закрытыми глазами погрузилось в полное спокойствие, сосредоточенное и глубокое. Лариса сидела рядом и по ее щекам текли слезы, глаза покраснели и распухли.
- Какой-то кошмар, - тихо сказала она. - Настя сказала, что была на грани самоубийства. Она - ужас - спит с человеком, который, по сути, убил ее отца. И в этом замешана мать! Елисей, как такие люди могут жить? Как земля их носит? Говорит, ты ни в чем не виноват. - Лариса открыла наполненные слезами глаза и посмотрела на него. - Оказывается, ты - лучший друг ее отца, она о тебе много слышала... и если бы не ты, она убила бы себя. Хотела отравиться. - Лариса вздохнула и уже спокойнее добавила: - В такой ситуации ничего не поделаешь... Если здраво рассудить.
От слова "рассудить" ему стало смешно, и он отвернулся, чтобы Лариса не заметила улыбки.
- В общем, - сказала Лариса, - давай об этом забудем. Все хорошо, хотя, что я говорю. Как можно так жить? А потом ты мне такое наговорил. Что ты несчастен, и все тебе не нравится... Ты меня не любишь.
Елисей обнял ее, чтобы она успокоилась, и ровно сказал:
- Ну как же. Я тебя люблю. Ты мне дороже всего в жизни.
Привычные слова подействовали на нее успокаивающе. А ему стало муторно и тяжело на душе.
Поздно вечером, когда легли в постель, и он уже в истоме изнеможения проваливался в сон, Лариса вдруг зашептала:
- А может, она врет все?.. Я всему верю. Черт бы вас всех побрал. - В ее голосе послышались плаксивые нотки. - Набрехала тут, а я уши развесила.
- Я знаю этого подонка Есипова, - пробормотал он заплетающимся языком. - Он и ее грозился убить. Она вполне могла решиться на самоубийство. Неужели ты хотела бы взять такую тяжесть на душу?
