Поэтому звонок Антонову откладывался ещё пару раз. Зато сейчас разговор был в самом разгаре. Да ещё и не по тому сценарию, что хотела я.
Для полного фарша не хватало ещё взлететь вместе с лавкой и попасть в новостные сводки как отечественный вариант чудо-женщины. Хотя, признаюсь, роль богини мне бы точно пошла.
– Стефания Авгеевна, я вчера раз пятьдесят перед вами извинился. Едва язык не стёр. Прошу прощения, но лимит явно исчерпан.
Подобострастный и весёлый Антонов в форме участкового на опорном пункте мне как-то нравился больше, чем этот наглый парень. Почему я вообще звоню ему?
И вот хотелось бы ответить на этот вопрос правильно. Мол, тренироваться надо и силы супергеройские обуздывать, но на самом деле я все ещё глубоко внутри не могла в них поверить.
Ну и что уж греха таить. Пусть уже ответит, спала я с ним или нет?! Но вопрос все ещё висел, причём лишь с моей стороны и вряд ли Антонов мог читать мои мысли.
– Я была не в себе, – робко сообщила я, не то наезжая, не то оправдываясь.
Все же я человек совестливый. Даже если он и виноват вчера был, я прекрасно понимала, что он не специально. Его смущенное лицо едва ли не последнее, что я в принципе помню из вчерашнего дня.
Да ещё и стресс этот с полетами. Он сам признался, что высоты боится. В общем, казалось, что кругом виновата только я.
– Да я вчера ваше не в себе досконально изучил. Не переживайте, упоминать про это не буду. Мне Аня сказала, что алкоголь у вас тема запретная и глубоко осуждаемая. В целом я поддерживаю эту позицию.
Снова в трубке зажурчала вода и на заднем фоне слышались странные звуки. Я настолько привыкла считать Антонова человеком подневольным, что наличие у него жизни вне работы немного выбивало из колеи.
– И вообще, Стефания Авгеевна, да не переживайте так. Зато теперь мне четко стало понятно, как обучать вас. Сейчас я немного отойду, а потом мы встретимся, и можно будет наконец-то начать наши занятия.
Прикусила губу. Антонов, как всегда, был таким странным, серьёзным. Все-то у него просто и четко. Аж бесит. Все-то по полочкам и предельно ему ясно.
Да только жизнь подсказывала, что маловато у него опыта. Тут за каждым поворотом напасть, а он такой основательный весь… Эх, где мои семнадцать лет?
Наверное, все-таки придётся на эти самые занятия мне прийти. Так сказать, попробовать обуздать силищу богатырскую. На этом с собственной совестью и договорилась.
Антонов молчал, шурша на заднем фоне чем-то и гремя кастрюлями. Он что, и готовит сам? Мне всегда представлялось, что такие мальчики живут с мамами, нежно оберегаемые родительницами.
