Скарлетт вовсе не была вне себя от счастья, когда я впервые принесла домой Вашти. Хотя справедливости ради следует упомянуть, что Вашти, страдавшая жуткой формой парши (потерей шерсти и чесоткой, вызванной укусами клещей), прибыла к нам домой сразу же после серной ванны у ветеринара. Сера не только окрасила остатки ее некогда белой шерсти в противоестественный желтушный цвет, но вдобавок источала мерзкую вонь тухлых яиц. Когда же Вашти осознала, что помимо изысканной кормежки и избавления от чесотки ей предоставляется общество другой кошки для игр, она явно пришла в восторг.
Следующие несколько дней Скарлетт то злобно шипела на Вашти, то удирала без оглядки от этого крошечного зловонного комочка желто-рыжей шерсти. Комочек преследовал ее повсюду. Он принимался в экстазе описывать круги, стоило Скарлетт высунуть лапу из-под кровати, где она явно решила поселиться (на время, разумеется).
Скарлетт, пусть и нехотя, привыкла к Вашти. Даже стала получать удовольствие оттого, что у нее появилась компаньонка для забав. И потому я лелеяла надежду, что со временем и Гомер вольется в нашу семью столь же легко.
Я вошла в дом Мелиссы, держа Гомера в фиолетовой переноске. Скарлетт и Вашти прибежали неспешной иноходью и стали с любопытством к ней принюхиваться. Гомер по-прежнему не издавал ни звука, но я почувствовала, как он перекатился в дальний угол переноски. Вашти напряженно вглядывалась в нее. Скарлетт только потянула носом и немедленно попятилась назад с выражением глубокого отвращения на мордочке: о господи… неужели еще одна…
— Знаете что, дорогие, вы познакомитесь с вашим новым братиком попозже, — сказала я и направилась в спальню, закрыв за собой дверь. Скарлетт продолжала пятиться назад, и нервный взмах ее хвоста явно означал: «Уж лучше никогда, чем позже». Но Вашти не привыкла, чтобы ее выставляли из моей комнаты. В знак протеста она пару раз сдавленно мяукнула из-за двери.
Спальня, которую я занимала в доме Мелиссы, соседствовала с небольшой ванной комнатой. Там я и установила коробку с песком для Гомера. Опустив переноску на пол рядом с коробкой, я отстегнула крышку, достала Гомера и усадила его в коробку. Мне хотелось, чтобы он прежде всего научился находить три вещи: свой туалет, свою миску и блюдце с водой. Я знала, что слепые учатся находить предметы в доме, отсчитывая шаги, например от плиты до двери в столовую. Никто, конечно, не ждал, что Гомер и впрямь станет считать шаги, но все же мне казалось, что если он начнет знакомство с обстановкой с этих трех предметов, то ему будет легче отыскивать их самостоятельно.
