Я всхлипывала, и внутри все сжималось от жалости к себе. Рыдания были такие сильные, что я стала заикаться. До сего момента даже не подозревала, что мне так больно. Что внутри не просто зияющая рана, а огромный гнойный нарыв.
Сколько у нас было времени друг на друга? Пара дней? Всего несколько ночей такой страсти, что даже дышать было сложно. Всего лишь несколько событий, перевернувших наши жизни. Но этого вполне хватило.
Хватило для того, чтобы я стала его женщиной. Добровольно и со всей возможной страстью. Чтобы открылась и позволила пролезть себе под кожу и впустила в сердце.
Мне всего восемнадцать едва исполнилось. Я молода и красива. У меня таких Олегов за жизнь еще будет… Но все эти присказки плохо действовали. Ни капли не помогали принять то, что он больше не прижмет меня к себе, не пройдется горячим дыханием по щеке, прикусывая мочку уха.
Поэтому я плакала, заикаясь, давясь словами, выплескивая ту боль, что не должна была снова во мне поселиться. Но если после потери родителей внутри словно все обледенело, ушло в глухую оборону, то сейчас саднило и кровоточило.
И вот я лежу у Веры Васильевны на коленях, свернувшись калачиком. Все еще всхлипываю, но хотя бы не реву белугой. Тихо добавляю:
– У меня ребенок будет. Я слышала, как бьется его сердце. Но я сама дитя, что я дам ему? Семья из меня как из Марка образцовый старший брат.
Она гладила меня по волосам и задумчиво хмыкала:
– Ты со всем справишься, только не бойся. Марк вот боялся тебя и неправильно расставлял приоритеты. Он же не женщина, а всего лишь слабый мужчина. Кстати, где он?
Пожала плечами. Если бы я знала… Если бы я знала…
Откашлялся и распахнул глаза. Вернее, один глаз, так как второй просто слипся. На заднем фоне полыхал автомобиль. Отблески пламени жарили мне бок.
Каким-то чудом я очнулся, когда орущую Карину утаскивали отсюда. Хотелось встать, хотелось отобрать ее у них, но я прекрасно понимал, что сейчас счет идет на секунды.
Не знаю, как мне это удалось, но уже буквально через минуту я выползал через разбитое лобовое стекло. Дверь достаточно широко так и не открылась. Я слышал ее вопли, но полз подальше от них. Сейчас главное остаться жить. Иначе все это просто не имеет смысла.
Время словно остановилось. Я даже не успел испугаться, когда рвануло. Мне показалось, что не успел, что волна поглотила меня вместе с адовым огнем. Но нет.
Я все еще был жив, хотя явно ранен. Но сейчас даже думать об этом не хотелось. Сейчас в ушах стоял душераздирающий крик девушки, считавшей меня мертвым. Она действительно так думала.
