— Благодарю за вашу доброту и за то, что подвезли.
Я попрощалась с ним глубоким голосом Эндрю Сквайра, который до шестнадцати лет рос у дяди.
Следующие пять миль пешком дались тяжело. Не из-за вещей, которые я несла. Их было немного. А из-за душевного состояния. Не знаю, увижу ли я когда-нибудь вновь семью и друзей. Меня тяготили мысли об опасности, которая может им грозить.
Я добралась до лагеря, когда солнце было уже высоко в небе.
Множество белых палаток были выстроены рядами. Это большой лагерь, среди солдат в нём есть и взрослые мужчины — ровесники моего отца и мальчишки младше меня, собирающиеся группками, чтобы поболтать.
— Извините, — обратилась я к первому встречному парню, но тот меня проигнорировал.
Попыталась снова, не зная, куда идти, чтобы отметиться, но также безуспешно. Тогда я вспомнила слова Тони про то, что мужчины не спрашивают направления.
Закатила глаза.
Сделала глубокий вдох.
Катрина Сквайр, чтобы осуществить задуманное, выглядеть как мужчина недостаточно. Нужно сыграть роль. Помни, что тебе сказал Тони.
Не проси ни у кого помощи.
Я последовала за двумя мужчинами, у которых были вещи на плечах. Мы прошли вглубь лагеря и остановились у длинного ряда солдат.
Я встала за ними, ожидая своей очереди.
Меня зовут Эндрю Сквайр. Я пришёл сюда вместо своего дяди и опекуна, Николаса Сквайра. У него проблемы со здоровьем и нет взрослых сыновей. Я с радостью займу его место.
Это моя «легенда», надо её придерживаться.
В очереди я простояла долго, пока, наконец, не подошла к месту регистрации.
Двое крупных мужиков лет под сорок, похожие на огров, явно пережили немало боёв, прежде чем их усадили за стол регистрации.
Они пообщались с мужчинами передо мной — очевидно, давними знакомыми, распределив их по группам и палаткам.
Теперь моя очередь.
— Имя.
— Ке… Эндрю, — я прочистила горло.
Он вскинул бровь и спросил фамилию.
— Сквайр, — я протянула ему папину повестку. — Я буду сражаться вместо своего опекуна, моего дяди, Николаса Сквайра.
Мужчина выругался.
— То есть у тебя нет нормальных документов?
— Это война. Не думал, что какие-то бумажки могут стать такой большой проблемой. Решение было принято в последний момент. Кузина с трудом связалась со мной.
— Глянь, какой умник выискался! — выкрикнул он, и все, кто стоял рядом, уставились на на нас.
— Будет весело выбить из тебя всю дурь. Поставить на место, показать, что ты никто и ничто…
— Угомонись, Тревор, — вмешался некий парень и взял мои бумаги. Я уставилась на документы в его руках, прежде чем поднять глаза на него.
