— Мне нравится, когда ты угрожаешь, — сказал Хью.
— То, что последует дальше, тебе понравится еще больше.
Гастек продолжал смотреть на Хью, потом на меня, на Хью, потом на меня.
— Я не могу дождаться, детка, — сказал Хью.
Только Кэрран называл меня деткой. Он подначивал меня.
— Вы убили его! — закричала Клэр, ее голос был пронзительным. — Вы убили моего мужа!
Хью шагнул к ней. Его голос стал нежным.
— Так и есть. Смотри. Посмотри на него. Твой муж страдал перед смертью. Разве ты не хочешь что-нибудь с этим сделать? Разве ты не хочешь заставить животных заплатить?
Лицо Клэр побледнело. Она схватилась за металлический браслет на своей руке.
— Остановись! — голос Гастека щелкнул, как хлыст.
Хью резко повернулся к нему.
— Это его воля. Позволь этому случиться.
Гастек сделал шаг назад.
— По моему усмотрению это наш город.
— Больше нет, — сказал Хью, и встретившись со мной взглядом, подмигнул.
Ах, ты сукин сын! Это было именно то, чего он хотел: большой уродливый публичный инцидент, являющийся точкой невозврата. Мы могли бы повернуть все вспять после убийства вампиров — они были собственностью, но нас уже обвинили в убийстве. Весь город отвернется от нас, если мы сейчас уничтожим кого-нибудь из Племени, когда тело Малрадина лежит на столе, а его скорбящая вдова сходит с ума. Они любили Племя не больше, чем любили нас, но если бы у Атланты был шанс избавиться от любого из нас, город воспользовался бы им. У Хью был бы повод объявить войну Стае и прославиться на этой почве.
Клэр сорвала браслет. Он запульсировал красным, и потолок обрушился.
Шесть вампиров ввалились в комнату. На долю мгновения они замерли, трое взгромоздились на стол, трое остались на полу, их глаза светились алым голодом. Истощенные, безволосые скелеты, обмотанные жесткими веревками мышц и одетые в резиновую кожу, больше не люди, больше не в здравом уме и всегда голодные.
Райан рванул вперед, широко раскрыв руки. Глаза вампира потускнели. Его лицо дрожало от напряжения. Он пытался удержать их, но его хватка ослабевала.
— Отступаем! — рявкнула я.
Оборотни по обе стороны от меня устремились к задней двери, все, кроме двух рендеров. Глухой стук возвестил о том, что дверь слетела с петель, когда кто-то пинком долбанул по ней.
Хью развернулся и нанес удар Райану в челюсть. Глаза здоровяка закатились, лицо обмякло, и он рухнул на пол.
Вампиры рванули вперед, как бешеные собаки, совавшиеся с цепей. Одна из них — крупная, недавно обращенная женщина — бросилась на Хью. Пятеро приближались к нам по воздуху, их глаза горели ярко-алым, свободные от любых ограничений навигатора, их разумы были похожи на открытые раны, сочащиеся нежитью. Пятеро. Слишком много.
