- Ничего, Павлик, - говорила Саша, - не отчаивайся. Тебя оценят, дай им только выздороветь.
Те, что шли на поправку, просили:
- Расскажи сказку!
И, ставя градусники, делая уколы, вливая глюкозу, Саша рассказывала про красные башмачки, про Человека Рассеянного, про храброго Ваню Васильчикова.
Ей случалось сказать:
- Жили-были мальчик Маша и девочка Ваня! Что ты смеешься Тоня? Я не так сказала?
- А что было дальше? - спрашивали дети.
- И вот пошли они в лес...
- Тетя, пить! - требовала веснушчатая девочка по имени Муза.
- А что было дальше? - кричали из другого угла палаты
- И вот пошли они в лес, - говорила Саша, давая попить Музе, - и видят: идет волк!
- Тетя, повязка сползла! - говорил Толя Полоскин.
- А волк что? - спрашивал Павлик, хотя ему было уже семь лет.
- Волк? - рассеянно спрашивала Саша, бинтуя Толину шею. - Волк сказал: "Подарите мне, дети, красные башмачки!"
- Что? - с любопытством кричали все. Давайте немножко помолчим! отвечала Саша, запутавшись. Давайте поиграем в молчанку - кто будет дольше молчать!
Но эта игра никогда не удавалась. Они плакали, болтали,
Смеялись, просили пить, жаловались на боль в ухе, в горле, требовали маму, бабушку. Просили: "Сядь ко мне!"
И Саша садилась, поила, старалась утешить и обещала, что мама скоро придет.
Обратная дорога, дорога домой, была полна Аней. Сыта ли? Не ушиблась ли? Не ушла ли куда? Спала ли днем? Не обидел ли кто? И чем ближе к дому, тем быстрей шла Саша, забыв об усталости.
И каждый раз, увидев Аню, грязную, неумытую, с оторвавшейся подметкой или в разорванном платье, но живую, здоровую, веселую, Саша чувствовала себя счастливой.
- Мама! - кричала Аня.
- Анюта! - отвечала Саша и, обняв дочку, крепко прижимала ее к себе.
А потом начались дожди. В тупике стояли большие лужи. И стоило Саше сходить за водой к водопроводной колонке, как ноги промокали насквозь. Об электрической плитке Саша только вспоминала - уже давно приходил человек с кусачками и сказал, что в следующий раз оштрафует беспощадно. И выключит свет. Саша не стала плакать, как ленинградская бабушка, она просто научилась разводить мангал. Она боролась с мангалом - упорно, не сдаваясь. Он должен был разгореться, но ему не хотелось гореть пасмурным утром да еще под дождем. "И как это в книгах описывают пожары, - думала Саша, - кто-то там обронил спичку, занялся лес или сарай. Везет же людям!" А она извела полкоробки спичек, драгоценных спичек, а мангал дымит - и все. Саша дула в мангал, подкладывала обрывки газетной бумаги, чертыхалась сквозь зубы, но когда ее совсем покидала надежда, оказывалось, что внизу, подспудно, начинали тлеть угли, мангал разгорался.
