- Она не знает? – удивилась Кисара, оглядываясь по сторонам.
- Мы решили сделать ей сюрприз, - хихикнула Ана.
- Ну что ж, - усмехнулась дочка врача, - сейчас ты увидишь сногсшибательное зрелище, Рокайя. Главное – держи себя в руках. Ладно, за мной!
Направляясь вслед за непрерывно оглядывающейся по сторонам Кисарой, мы прокрались к одной из стен дворца, прошли вдоль неё, оставаясь в тени, и прошмыгнули в небольшой проём, скрытый в темноте. Если бы Кисара не показывала путь, я бы никогда не догадалась, что там есть проход, ведущий на лестницу.
Поднявшись наверх, мы прошли по тёмному безлюдному коридору, освещаемому лишь ярко светившей в окна луной.
- Это сейчас нежилое крыло, - шёпотом пояснила Кисара.
В конце коридора была небольшая дверь, закрытая на замок. Достав из небольшого мешочка на поясе ключ, кэррейская кандидатка в два счета расправилась с замком и аккуратно приоткрыла дверь. Мы оказались на небольшом балконе, который был надёжно укрыт вечерней тьмой. Где-то внизу слышалось гнусавое мычание и плеск воды.
- Вот, - показала пальцем вниз Ана Галь, - это то, ради чего мы будем соревноваться пару недель.
Я аккуратно посмотрела вниз, и, от увиденного, в моём горле застыли все печатные и непечатные слова.
Под нами располагался большой бассейн, заполненный почти до краёв бирюзовой водой. Бумажные фонарики гроздьями висели по его периметру, подсвечивая всё вокруг. В центре, на поверхности воды, на какой-то круглой штуковине возлегал одетый, в чём мать родила, принц Бьяан, с кубком в руке, с нашего расстояния было не рассмотреть. Наследник престола громко, но жутко фальшиво, напевал какую-то похабную песню, а прикрытые лёгкими тряпочками, ибо одеждой это было сложно назвать, девушки, длинными палками отталкивали импровизированное ложе принца от бортов бассейна и радостно смеялись, подбадривая его высочество и выражая восхищение его вокальными навыками.
- Ну, - фыркнула Кисара, наслаждаясь моим ошеломлённым видом, - кому уступить жениха?
- Точно не мне, - замахав руками, ответила я.
- Ты бы видела телохранителей Рокайи, - прошептала Ана Галь. – Даю руку на отсечение, к любому из них на смотр я бы пошла.
- Воинская Школа? – спросила меня дочь врача.
- Она самая, - кивнула я.
- Тогда, я не удивлена, - резюмировала Кисара.
Пение становилось всё громче, а текст более развязным. В следующей песне, которая, скорее, напоминала не рифмованные куплеты, а белый стих, пелось о том, как невесты, приехавшие на смотр, дерутся ради него, а он снисходит до них и уводит в свои покои всех десятерых.
