Девочка разнообразила категорию интеллектуального общения, до знакомства с ней заселенную исключительно виртуальными скандинавками.
Скандинавки, обе – плотные брюнетки, жили в небольших городках с непроизносимыми названиями, преподавали умные науки в местных университетах, пили пиво «Карлсберг» с утра, бехеровку на ланч и шестидесятиградусный ликер «Джаггермейстер» после работы; в их жилах эритроциты и лейкоциты плавали в смеси алкоголя и крепчайшего турецкого кофе (в соотношении один к пяти); при этом все они были очень озабочены собственным здоровьем и поэтому курили не вредный табак, а исключительно полезную марихуану и пополняли запасы серотонина путем традиционного секса с хорошими рок-музыкантами – образ жизни, совершенно отличный от образа жизни самого Дон Жуана, у которого единственная в жизни попытка попробовать бехеровку кончилась приступом аппендицита, а с музыкантами он так и не решился.
Если верить присланным фотографиям, дамы были покрыты художественными татуировками с ног до головы и носили серьги во всех точках, предписанных Аюрведой. При этом они владели в совершенстве восточной и западной философией (включая марксистскую), знали досконально новости изобразительного искусства и современной серьезной музыки, не говоря уже про джаз и кино, и Дон Жуана спасали только навыки словесного фехтования, державшие его всегда на одно туше впереди собеседника; но все равно приходилось напрягать всю свою нащипанную на этапах эвакуации эрудицию, а зачастую лихорадочно лезть за словом в карман ближнего своего, то бишь в Британскую энциклопедию, чтобы удержаться в седле при такой бешеной скачке.
Но самым удивительным было то обстоятельство, что даже при общении на неродном для обеих сторон английском Дон Жуана не покидало ощущение, что он говорит с людьми, с которыми в юности вместе учился в университете, читал того же Оруэлла, слушал вместе «Пинк Флойд» и пил вино «Кямширин» в одних и тех же компаниях… Объяснение этому феномену Дон Жуан так и не нашел, как и тому печальному обстоятельству, что упомянутое чувство так и не пришло при общении с русскоязычными партнершами…
В четвертом окне Дон Жуан, вооруженный лексиконом, заимствованным у собственной дочери, и приняв образ длинноногой брюнетки Мариэтты (черная кожаная мини-юбка и черный же топ, приоткрывающий маленькую розу, вытатуированную в области левой лопатки) с соответствующим аватаром, отбивался (отбивалась) от юного программиста, выросшего в Черновцах и теперь дорабатывающего последний час рабочего дня в какой-то тель-авивской фирме.
