«Если получилось у него, значит, получится и у тебя!» – зомбировала Элка собственного мужа после каждой вечеренки и верила, что когда-нибудь они точно так же смогут играючи разговаривать об инвестициях и дорогих винах, посещать гольфклуб, держать яхту и скучать по доброй матушке Европе. Любое упоминание Европы вызывало у Элки ностальгию по той родине, которой у неё никогда не было. Если Ритуля с мужем иммигрировали из Прибалтики, Молли была наполовину англичанкой, а Аманда прожила пять лет в Париже и подзабыла, что родилась она всё-таки в соседнем штате, то Элку, к её большому расстройству, ни происхождение, ни место рождения с Европой не связывали, от чего она горько страдала и компенсировала этот недостаток обожанием всего французского: акцента, шансона, косметики и кухни. Пиво и жарить сосики на ежемесячных вечеринках считалось дурным тоном – смаковали Сотерн («Это вам не какая-нибудь Калифорния!»), наслаждались дорогим кофе с crème fraîche, угощались Элкиными изысками кассуле и вишисуаз, добродушно журили американцев за приземленность, чрезмерную простоту в одежде и мышлении, а под конец вечера вздыхали и с философской грустью мирились со своим пребыванием в Америке: ничего, дескать, не поделаешь, так уж сложилась жизнь, но кто знает…
Самым любимым временем для встреч был май. В этом месяце вся компания устраивала свой собственный маленький Каннский фестиваль: через лужайку от дома до бассейна растилалась красная дорожка, французскую кухню готовили мужчины, а жены одевали платья с бесстрашным декольте и сразу все драгоценности, которые они нажили за долгие годы благополучной семейной жизни. В доме в каждой комнате Элка развешивала указатели с названиями каннских улиц: Boulevard de la Croisette, Avenue Maréchal, Rue d’Antibes…
Такие затеи с переодеванием очень разнообразили спокойную бездетную жизнь, а чтобы скоротать время до следующего Каннского фестиваля, Элкина по-европейски настроенная компания отступала от правил и отмечала американский Хеллоувин (в конце концов, этот праздник тоже пришёл из Европы!). В этом году октябрьская вечеринка обещала быть знаменательнее: Элкина компания должна была увеличиться на двух полноправных гостей, которые совсем недавно поклялись в американском суде, что будут одним целым на всю жизнь. Теперь Аманда и Молли могли не бояться за своих мужей, а Элка не испытывать ежемесячное неудобство перед школьной подругой: Неллочка с уверенностью вступала в светскую жизнь в качестве замужней, то есть, безопасной, женщины.
