Документы к тому времени стали оформлять относительно быстро, и едва успев морально подготовиться к мысли об отъезде, Капка очутились в городе с кофейней на месте старой водонапорной станции. А потом всё пошло не так! То есть, очень даже хорошо, просто замечательно, но Капка чувствовала, что не так, хотя жаловаться, даже при большом желании, было не на что. Сразу нашли недорогого добросовестного репетитора – заговорили по-английски, удачно наткнулись на объявление в газете – купили машину с честных рук, потом сняли недорогую квартиру – и оказалось, что за воду и отопление дополнительно платить не надо, а когда мужа-математика всего через несколько месяцев после приезда взяли на постоянную работу в известную компанию да ещё оплатили ему дополнительные курсы по программипрованию, то Капка начала задумываться, чего уж она такого сделала в жизни хорошего и почему у них всё идёт так не по-иммигрантски гладко. Оказалось, не всё… Пока учили английский, покупали машину и утрясали финансовые дела, Капка, захлебнувшись в американском быту, дала слабину в надзоре за досугом мужа и в течение нескольких месяцев жизни в Новом Свете не вытащила супруга ни на один концерт. Этого времени оказалось достаточно, чтобы муж вкусил запретное спокойствие уик-эндов и привился к новокупленному дивану, как мичуринский черенок. Сдувшимся воздушным шаром муж осел на диванные подушки и уже никак не хотел взлетать по Капкиной команде. По началу, спохватившись, Капка пыталась вернуть всё назад, но оказалась бессильной – её послушный телок стал неумолимо перерождаться в упрямого быка. Капка не верила. Как?! Её родной недотепистый математик?! Этот детский пластилин, этот кусок сырой глины вдруг перестал поддаваться и окаменел, как булыжник?!
«Не доглядела!» – винила себя Капка и чтобы забыться, уносилась мыслями в беззаботное студенчество, а ногами в джазовый клуб. Семейная жизнь с программистом разветвлялась проселочными стёжками: Капка жила идеями, программист цифрами; Капка бегала, программист перешел в консультанты и почти не выходил из дома. По мере того, как американский труд делал из программиста человека, он не распрямлялся вертикально, как обезьяна на картинке из журнала «Наука и жизнь», а, наоборот, возвращался в горизонтальное положение, всё чаще и чаще устраиваясь на диване с ноутбуком на растущем животе.
Капка страдала и от этого носилась по городу ещё быстрее, убегая от возраста, климакса и от воспоминаний о молодом и послушном муже. Однажды Капку занесло на выступление гитариста-неудачника, которого не хотел пускать ни один приличный клуб. От отчаяния и невыплеснутой творческой энергии гитарист напросился играть по утрам в новую кофейню, открывшуюся на месте бывшей водонапорной станции. Давая согласие на выступление, хозяйка кофейни, всегда невыспавшаяся дородная бариста, решила, что в утренней спешке под кофе пойдёт всё что угодно и что гитарная музыка только поможет посетителям изгнать из организма остатки сна. Гитаристу был обещан кофе в неограниченном количестве, а в случае увеличения кофе-продаж в течение двух недель – почасовая оплата за искусство.
