— Ни то, ни другое, монсеньор, просто любуюсь ночным небом.
Ей очень хотелось обернуться, да и правила этикета строго запрещали поворачиваться к монарху спиной, но она сдержалась и была вознаграждена. На плечи опустились сильные ладони, теплые губы коснулись шеи, по коже мимолетно скользнул кончик языка. Сандрин не пошевелилась, лишь склонила голову, чтобы королю было удобнее, ее выдало участившееся дыхание.
Она желала этого мужчину до боли, до озноба. Еще вчера деловой план расстаться с девственностью рассматривался Сандрин как проходной эпизод, а сегодня она вдруг осознала, что будет тосковать по королю Рейнару до своего смертного часа. Разве кто-то другой сможет вытеснить из ее памяти те волнующие воспоминания? Сандрин поспешно обернулась.
— Как вы себя чувствуете, монсеньор? Удалось немного поспать?
Вместо того, чтобы отступить, Рейнар приблизился вплотную, и у нее перехватило дыхание.
— Да, я выспался, полон сил и даже готов их немного растратить, — он запустил обе руки в распущенные волосы девушки и завладел ее ртом. — Или много, как получится…
Король не спрашивал разрешения, просто ставил ее в известность о своих намерениях, и Сандрин испытала неподдельный восторг. Близкие отношения таили в себе массу поводов для эмоций, к которым она не имела привычки, ее учили подавлять все лишнее, что может помешать работе.
Этой ночью она узнала о Рейнаре не так уж много, но каждый интимный момент, каждое маленькое открытие тщательно сохранила в памяти, разложив по воображаемым полочкам. Он не разговаривал во время близости, но потом обязательно спрашивал Сандрин, все ли было в порядке. Больше любил слушать, чем говорить, умел смотреть в глаза так, что это совершенно не раздражало, наоборот, хотелось удержать его льдистый взгляд. Он не подчеркивал свою значимость, не отказывался перекусить в постели, но к вину не притрагивался. В общении был легок, ценил юмор, сначала все обдумывал и только потом высказывался.
Рейнар Анкалима целовался, как бог, умел ласкать, как сам дьявол, однако бывали моменты, когда он уклонялся от прикосновений Сандрин, словно не желал ни с кем делить те тонкие эмоции, что отражали его глубинную суть. Снежный король не помнил своего прошлого, но существовал в настоящем, стараясь оставаться самим собой. Была еще одна деталь, которая лучше всяких слов говорила о его высоком положении. Как только пламя страсти немного угасало, Рейнар покидал Сандрин и проводил остаток ночи в своей спальне.
