Пьер медленно поднял голову.
— Вагнер, ведь «Петролеум»…
— Знаю! Они ничего не нашли. Но я буду продолжать. Когда ты доживешь до моих лет, то поймешь…
Пьер вздохнул и потер виски.
— Поймите вы, «Петролеум» был оснащен не в пример нам. И все-таки они бросили скважину… Даже если в Эль-Хаджи и есть нефть, у вас один шанс из ста добраться до нее за сутки. Я не верю, что вы найдете. Надо думать о другом, — продолжал устало Пьер. — Как найти мерзавца, который убил Садыка.
Вагнер не слушал.
— Пошли. Мне надо быть там.
Они окунулись в пекло. Легионеры проводили их хмурым взглядом. Пронзительные звуки клаксона заставили их разом обернуться. Перед шлагбаумом стояла обшарпанная амфибия Макса.
— Мсье Вагнер, — Макс встал на капот. — Мне надо сообщить вам важную вещь!
— Я запретил тебе появляться здесь, продажная тварь!
— Мсье Вагнер, речь идет о жизни.
Вагнер плюнул.
— Что там?
Макс, запыхавшись, подошел к ним.
— Аменокаль туарегов велел передать, что, если вы не отпустите сегодня его людей, он подожжет лагерь.
— Пусть только сунется!
— Мсье Вагнер, если аменокаль что-то говорит, он так и сделает. Затронута его честь…
— Черт бы его побрал!.. Ладно, передай ему, что завтра в полдень он сможет забрать их… Хотя нет, постой. Он ждет ответа?
— Да. Я должен передать ему…
— Так вот, останешься здесь до завтра, понял? Отправишься только после полудня, ясно?
— Да, мсье Вагнер. Но…
— Ганс, отведи его в столовую и вели держать под присмотром. Без моего разрешения чтобы носа не высунул!
Вышку трясло как в лихорадке. Теперь люди сражались не только с пустыней и солнцем, но и со временем. Стальной каркас звенел, словно ракета, готовая вот-вот оторваться от земли. Работали бурильщики из разных смен. Бутье, осунувшийся, исхудавший, молча кивнул подошедшим.
— Сколько?
— Три тысячи двести семьдесят.
— Если коробка выдержит, к ночи пробьемся!
Бутье отвернулся. Вагнер схватил за рукав Пьера и подтащил его к емкости с раствором.
— Смотри!
Раствор подрагивал, на поверхности лопались пузыри.
— Не надо даже пробовать, — перекрикивая грохот, орал Вагнер. — Пахнет, моя милая! Пахнет нефтью!
За спиной возник Бутье.
— Надо уменьшить обороты, Старуха.
Вагнер выпучил глаза.
— Ты что, не знаешь, когда кончается разрешение?!
— Завтра в полдень.
— Продолжай крутить!
Вагнер встал за рычаг. Рабочий едва поспевал подавать свечи. Надежда, последняя надежда подгоняла людей, и они спешили, словно путники в пустыне, вдруг уверившиеся, что пальмы на горизонте и серебристое озеро не мираж…
