— Никак нет, товарищ Дзержинский, не разочарую — невольно вспотев, ответил я.
— Товарищи Титаренко и Грицацай за непосредственное участие в операции на территории враждебного нам государства так же награждены почетным революционным оружием, до обеда я буду у себя, вызовите их ко мне в кабинет для награждения!
Мне выделили на третьем этаже большой кабинет, в котором из роскоши были только старинный дубовый стол и старый потертый диван, обитый кожей, на котором можно было отдохнуть, не покидая здания. Огромный несгораемый сейф и лампа с зеленым абажуром — что еще надо настоящему чекисту для работы? Сразу после моего назначения я собрал начальников отделов и дал вводную, после которой все сотрудники шерстят дела руководителей регионных ЧК, я же изучаю дела сотрудников аппарата ВЧК и уже определился с несколькими кандидатурами на увольнение. Нужно только собрать компромат на этих подонков. Я изменил структуру иногороднего отдела — на должность начальника отдела (прежнего метлой гнать надо за такую работу) попробую выпросить Артура Артузова, работающего в Особом отделе ВЧК, пять старших оперов (обязательно привлеку на эти вакансии оперов царского сыска или жандармерии), двадцать рядовых оперов, три криминалиста, завхоз-начальник оружейной комнаты, гример. Для отдела необходим транспорт, но его так мало, что придется довольствоваться пролетками. Озадачу завтра Дзержинского. Нужно через киевских подпольщиков отыскать Аркадия Францевича Кошко и убедить его вместе с семьей вернуться в Москву. Также сегодня же отправлю приказ в наши лагеря, которые теперь в моем подчинении, составить списки специалистов сыска, жандармерии, разведки и контрразведки царской армии. А заодно забрать из лагерей всех инженеров и технарей — для начала создам "шарашку" по примеру тридцатых-сороковых годов. Нельзя допустить использование людей с высшим техническим образованием для обычного тяжелого физического труда, с которым лучше справятся неграмотные мужики.
Задумавшись, я взял чистый лист и карандаш, решив подготовить приказ о немедленном освобождении из лагерей всех женщин и детей, взятых в заложники. Надеюсь, Дзержинский не совсем очерствел и не будет настаивать на удержании за колючкой самых беззащитных и невиновных.
Интерлюдия.
Дзержинский только вернулся из Кремля с очередного совещания и знакомился с документами, которые накопились в течении дня. Быстро просматривая бумаги, он подписывал или накладывал резолюции, когда в его руках оказался проект приказа о проверке благонадежности сотрудников ЧК, подготовленный Сорокиным. Интересное предложение, но от него так и пахнет провокациями, которые устраивал департамент жандармерии. Сорокин предлагал использовать секретных оперативников в качестве подставных, выдавая тех за сотрудников иностранных разведок или отечественного криминала, пытающихся соблазнить проверяемого деньгами или продвижением по службе. — "Интересно!" — Дзержинский курил, пуская кольца дыма. Ему вдруг стало страшно — "А что, если Сорокин прав! И его детище, карающий меч революции, действительно оказалось в руках подонков и случайных людей!" — подумав, Дзержинский размашисто расписался под приказом, написав в верхнем левом углу — Совершенно секретно. Ознакомлению подлежат: Председатель ВЧК Дзержинский, Начальник УСБ ВЧК Сорокин, особоуполномоченный Менжинский.
