В городе помимо многочисленных военных ведомств находились военные миссии правительств Франции, США, Англии, Японии и Румынии. В городе открылись военные госпитали, куда приглашались на работу врачи и медсестры. Шла запись в Добровольческую армию.
Из Новороссийска в Таганрог была переведена Школа английских танков. Под ее размещение были отданы казармы и полигон артиллерийской бригады, расквартированной до семнадцатого года в Таганроге (территория нынешних Артиллерийских переулков), а почти три десятка английских офицеров-инструкторов разместились в городских гостиницах. Танки к тому времени успели повоевать на фронтах Первой мировой войны, поэтому они первоначально отправлялись на завод «А. Нев, Вильде и К» (ныне ТКЗ), где и велись работы по их починке и восстановлению. После ремонта машин и обучения курсантов формировались танковые отряды и отправлялись на фронт.
На Петровской улице появилось кабаре. Обновились вывески, с яркими золотыми буквами: "Мануфактурный магазин Адабашева", "Гастрономический магазин Дурукова", "Бр. Камбуровы", "Ильченко и сыновья" и многие другие. На берегу моря, возле яхт-клуба, заработала макаронная фабрика Машетти. Улицы, прекрасный городской сад — гордость таганрогжцев, рестораны, Воронцовский бульвар над морем заполнились франтоватыми офицерами и разодетыми дамами и девицами.
Первым объектом зачистки мною был определен Дворец Альфераки по улице Николаевской (Фрунзе) 41. В этом роскошном здании размещался деникинский штаб. Большинство штабных спали на своих квартирах, поэтому особого противодействия нам не было. Пластуны получили приказ снять часовых и через пятнадцать минут мы подъехали к зданию, поставив у парадного входа своих часовых, открыв чугунные ворота, завели во двор лошадей и, повесив на их морды торбы с овсом и оставив наших проводников присмотреть за лошадьми, я со своими бойцами осмотрели здание, попутно вырезая дежуривших в здании беляков. В одной из кабинетов, не выключив настольной лампы, на диване спал генерал. Увидев генеральские лампасы (спящий был в галифе и исподней рубахе, его китель висел на спинке стула), я приготовился вонзить нож под сердце, однако успел остановить удар — лицо генерала показалось мне знакомым — этот профиль с бородкой и усами мне был знаком — это был Батюшин Николай Степанович, руководитель органов военной разведки и контрразведки в Русской императорской армии, ныне подвизавшийся на мелкой должности при штабе Деникина, который на дух не переносил контрразведчиков и жандармов политического сыска и не допускавший опытных специалистов в свою контрразведку. Следовавшие в русле деникинской кадровой политики начальники КРО — не знакомые с практикой оперативно-розыскной деятельности офицеры Генерального штаба — назначали своими помощниками юристов, ранее служивших юрисконсультами акционерных обществ или на таможне, оперативными сотрудниками — строевых офицеров, наблюдательными агентами — нижних чинов. Причем без каких-либо проверок на профессиональную пригодность и надежность. Поэтому контрразведывательные отделения комплектовались людьми случайными, зачастую совершенно неграмотными, не могущими понять ни задач контрразведки, ни способов их решения.
