Я совершенно не ожидала, что меня так накроет. Даже подумать о подобном не могла!
Не успеваю сообразить, как меня затаскивают в какой-то кабинет. Судя по запахам вокруг это кухня. Открываю глаза, смотрю вокруг. И правда, она.
— Вышли отсюда! — рявкает Илларионов. — Немедленно!
Несколько сидящих за столом сотрудников перекидываются возмущенными взглядами, но поднимаются со своих мест так и не высказав возражений. Матвей запирает дверь, как только мы оказываемся вдвоём в помещении.
— Теперь ты от меня не сбежишь! — победоносно произносит мужчина пряча ключ от кухни в карман. Я знаю, что он не в единственном экземпляре, запасные есть на охране и у уборщицы. Но никто из них мне не поможет. Охрана отдает ключи лишь руководству, уборка тоже уже была.
Илларионов надвигается на меня. Я пячусь назад, к стенке. Огонь и лёд в мужских глазах сплетаются воедино, пощады не жди. Знаю прекрасно. Не по наслышке. Мы это проходили не раз.
— Матвей! Оставь меня в покое! — пытаюсь достучаться до своего бывшего. — Мы с тобой шесть лет как посторонние люди. Ты сделал свой выбор, когда ушёл к другой!
— Нет, милая, — от злорадной усмешки на его губах мурашки по коже. — Выбор за меня сделала ты!
— Ты в своем уме? — захлебываюсь от возмущения. — Ещё скажи я виновата, что ты с моей сестрой переспал!
— Свет, — устало трёт переносицу. — Всё не так, как ты думаешь.
— Да ладно? — откровенно усмехаюсь. — Ты не смог удержать своего друга в штанах! Нечего перекладывать ответственность на других!
— Ты не понимаешь! — рычит прижимая меня к стене. Его сила и власть сминают мою волю. Подчиняют. Я из последних сил держу себя в руках.
— Не понимаю, — произношу спокойно и сухо. Внутри меня словно разлился фреон. — Я даже пытаться не буду найти хоть какое-то логическое обоснование твоему поступку. Потому что его попросту нет! — мои глаза сверкают от гнева, но внешне я остаюсь холодной как лёд. — Ты сколь угодно много можешь сетовать на судьбу, обстоятельства, Венеру в Юпитере или ретроградный Меркурий. Утверждать, что тебя обманули, напоили или нести ещё какую-нибудь чушь. Я не поверю тебе! Не поверю, — качаю головой из стороны в сторону. Боль прорвалась наружу, она наполняет каждое слово. Мне настолько плохо, что едва стою на ногах. — Ты предал меня, — смахиваю слезу. — Больше нет тебе ни веры, ни доверия.
— Шшш, — Матвей закрывает широкой ладонью мой рот. Подушечкой большого пальца вытирает мои слезы. — Всё было не так.
