Ценнейшим приобретением бюро оказался профессор Альбрехт Хаусхофер, директор Института политической географии и геополитики в Берлине. Он был не только энциклопедически образованным ученым, но сыном «отца геополитики» Карла Хаусхофера (влияние которого на политику Рейха невероятно преувеличено) и другом «наци номер три» Рудольфа Гесса, учившегося у Хаусхофера-старшего и защитившего фрау Марту Хаусхофер от преследований из-за «неарийского» происхождения.
Консерватор и пангерманист, Карл Хаусхофер в 1920-е годы поддерживал, как и Риббентроп, Немецкую народную партию и политику Штреземана, позже — нацистов, рассчитывая если не влиять на принятие решений, то хотя бы внушить им необходимость «геополитически подготовить каждого гражданина к его геополитической ответственности» и «учить читать карты». Это выражение из статьи «О геополитике» (1931) Хаусхофер в конце 1945 года повторил американцам, которые допрашивали его об отношениях с Риббентропом. На вопрос: «Что вы имеете в виду под чтением карт?» — он ответил коротко: «Я учил его базовым политическим принципам». Видя в геополитике «один из самых удобных и точных политических инструментов для фиксации и измерения распределения могущества (силы) в пространстве, на поверхности земли» и «ключ к игре сил, которые непосредственно влияют на наше настоящее и будущее», Хаусхофер подчеркивал надпартийный, деидеологизированный характер этой науки, которая «должна быть одинаково верной для крайне левых и для крайне правых», поэтому считал профанацией использование ее понятий вроде «жизненного пространства» в пропагандистских целях>{32}.
Чем конкретно занималось бюро кроме того, что служило постаментом честолюбивому боссу? Ответить на этот вопрос не так просто из-за отсутствия у него четко определенных задач, недостатка сохранившихся документов и разнобоя в свидетельствах мемуаристов. Порой его называют «параллельным» МИДу, что верно лишь отчасти. Абец утверждал, что в нем не было никакой «бюрократии», другие говорят о «хаосе». Риббентроп позиционировал себя как главного советника фюрера по международным вопросам, всегда готового дать любой совет или справку, поэтому первой его обязанностью были сбор и обработка информации. Помимо газет и дипломатической переписки (Риббентроп получил доступ к ней в августе 1934 года) важнейшим источником стали приезжавшие в рейх иностранцы, которых бюро тщательно опекало. Дипломаты сторонились непонятной организации, но с ней охотно контактировали журналисты (б
