— Вот, привел вам нарушительницу. Она пребывала на станции, пока один из военных ее не заметил.
Сердце ученого рухнуло в желудок, заставляя побледнеть. Эхо падающего на пол стула разнеслось по комнате.
Валерий изумленно смотрел на девятилетнюю незнакомку, на лице которой появилась ядовитая улыбка.
Столб пламени выбросил бетонную крышку реактора, пробивая кровлю насквозь. Обломки исчезли в огненной геенне. Жар больно ударил по бледному от нехватки кислорода лицу. Легкое тело поднялось ввысь вместе с обжигающим кожу паром. От неожиданности хотелось закричать, но горло издавало лишь сдавленные звуки. Зрачки расширились, заполнив чернотой синеву глаз, с ужасом замечая приближающуюся землю.
Секунда-две, и раздался глухой удар.
Боль отозвалась в коленях и локтях, раздирая до крови нежную кожу.
Маленькая, перебинтованная, девочка лежала на сухой от дневной жары земле. В нескольких сантиметрах от нее горело бетонное здание. Языки пламени лизали черное небо над разрушенной взрывом кровле. Огненный отсвет больно ударил по глазам, заставляя прищуриться. Малышка с трудом присела на острой траве и приложила руку ко лбу, чувствуя, как виски раздирает невыносимая боль.
Вокруг стоял густой и непроходимый лес. Мелкие и тонкие веточки деревьев порезали не только кожу, оставляя глубокие, сочащиеся кровью, царапины, но и бинты, что висели на теле лохмотьями. В длинных темных волосах запутались зеленые листья. На локтях зияли крупные комки земли.
Девочка повернулась и увидела рядом с собой тушки умерших от радиации животных. Впившись взглядом в трупики, она не заметила, как всполохи мрака вытянулись подобно струнам и метнулись куда-то в сторону. Виски снова пронзила невыносимая боль. Когда неприятные ощущения сгинули, оставив после себя легкое недоумение, рядом с малышкой образовалась тень. Постепенно тьма рассеивалась, вырисовывая белые, обнаженные, груди, гордую осанку, длинные, цвета воронова крыла, волосы и стройные ноги.
Девица усмехнулась, заметив на себе взгляд пронзительных синих глаз.
— Не бойся, я тебя не съем, — она присела перед малышкой и, склонив голову, принялась изучать ее лицо, — я — это ты, а ты — это я. К сожалению, трансформация пошла не по плану, и у тебя нет права голоса, зато у меня есть твоя ненависть. Я сделаю все, чтобы те, кто нас с тобой обидел, поплатился по счетам. Но мне нужна подпитка. Где бы только ее достать…
***
— Чего это ты так перепугался? — Щербина, приподняв бровь, недоуменно наблюдал за ученым: тот дрожащими от испуга руками плеснул в стакан холодной воды и одним залпом выпил. — Неужели девочка заставила тебя так понервничать?
