Но не буду же я говорить об этом убитой горем женщине. Тем более, спорить с ней. У меня сейчас другие задачи.
Тем более, что Мария снова начала всхлипывать. Да еще подвывать чуточку. Из соседней комнаты вышли малыши. Удивленно уставились на воспитательницу.
— Вы, пожалуйста, успокойтесь, — сказала Белокрылова. — И расскажите по порядку, как все вчера произошло?
Как я и ожидал, ничего особенно интересного Тюлева не поведала. Кроме того, что Холодов знал об опасности. И предупреждал о ней.
Любимый мужчина намеревался остаться у нее до утра. Завтра на работе важное совещание. Хотел встать пораньше и поехать туда утренней электричкой. Но во время ужина они поссорились. Он ушел, сердито хлопнув дверью.
Через минуту после окончания рассказа Марии пришла нянечка. Тюлева пошла отпрашиваться. Сегодня оставаться на работе она не могла. Жаль, жаль бедную женщину.
От детсада мы отправились к детям убитого. Контакты по работе проверяли по линии госбезопасности. Кукушкин приказал туда не соваться.
— Они взяли себе самый лакомый кусок, — сказал он, перед тем, как мы уехали в Ленинград. — Если будет хоть малейшее подозрение на шпионаж или измену, гэбэ сразу заберет дело себе. Пока что они отдали нам этого Холодова. По предварительным данным, на него ничего нет. Балуется предсказанием будущего и народным лечением, но границы не переходит. Деньги за это не берет. Так что пока мы работаем с ним. Займитесь семьей убитого.
И мы вернулись в северную столицу. Перекусили в столовой и оттуда поехали домой к Родинкову.
Дети уже знали о смерти отца. Поэтому им не нужно было сообщать тягостные вещи.
Оба уже взрослые, совершеннолетние. Старшая дочь, примерно моего возраста. Зовут Наталья. Заплаканное личико, тоненькая фигурка. На отца, между прочим, ничуть не похожа. Наверное, вся в мать.
Младший — это сын. Андрей. Этот уже больше похож на отца. Высокий, стройный, темноволосый. Глаза большие и широко расставленные. Под глазами синяки от бессонной ночи.
Я внимательно оглядел обоих. Когда Белокрылова упомянула, что приехала из Гатчины, брат и сестра поджали губы и нахмурили брови. Еще и отодвинулись немного, едва заметно. Оба, одновременно. Сразу видно, что им неприятно слышать это.
Андрей, к тому же еще и вытер глаза, хотя они у него были сухими. Показательный жест. Обычно его демонстрируют те, кто явно не желают видеть перед собой собеседника. Когда тот говорит неприятные вещи.
Они не любят Марию, это и ежу понятно. Кому бы понравилось, когда отец ушел к другой, даже и через год после смерти матери? Молодежь обычно бескомпромиссна, не прощает таких поступков и резко осуждает их.
