Доставив документы до нужного места, мне в голову пришла безбашенная идея. Пускай это будет последний мой глупый поступок перед тем, как я навсегда потеряю Еву. Я должен ее увидеть! Чего-бы мне это не стоило. Смотрю на время. Восемнадцать тридцать. Званый ужин состоится в девятнадцать тридцать, а я на мотоцикле, поэтому, более чем, успею съездить к Еве и вернуться обратно. Построив на навигаторе более короткий путь, рванул с места.
Я забыла вкус скорости. Вкус попутного ветра, и бескрайней дороги. Я чувствовал, как сердце вот-вот выскочит из груди, как ветер заберет мою боль без остатка. Скорость - мое лекарство, и почему я забыл об этом? Я летел со всех ног, нарушая все правила дорожного движения. На кону была моя любовь. И в этой схватке я не хотел проиграть.
Проехал половины дороги, тучи стали сгущаться и пошел мелкий дождь. Я прибавил газу и летел сквозь дождь. Видимость была нулевой, потому что шлеп постоянно приходилось протирать рукой. И вот, на перекрестке я понимаю, что тормоза начинают отказывать. Я пытаюсь сбавить скорость, но появляется пригорок, с потом спуск. Скорость набирается. Стараюсь на паниковать. Уже практически ничего не вижу. Дождь настолько сильный, что ехать на такой скорости — это самоубийство. Пытаюсь затормозить, но… Ничего не получается… Впереди, на перекрестке появляется грузовик, а мне горит красный свет. Я не вижу, сколько на спидометре и если не предприму ничего, в лучшем случае, меня смогут собрать по кускам. Столкновения не избежать. Перед глазами мелькает вся моя жизнь. Я будто бы смотрю ее по ускоренной перемотке. Мне страшно. Я в последний раз жму на газ.
Раздается оглушительный треск резины, отчего, мне закладывает уши.
Я падаю с мотоцикла, проезжая одной частью тела по мокрому асфальту, а после, качусь кубарем куда-то дальше. Мотоцикл ревет, рычит. Я дезориентирован. Не понимаю, что происходит. Слышится оглушительный рев машины. Скрип колодок.
Чувствуя, как немеет одна часть тела, приоткрываю глаза. Через шлем, запотевший и забрызганный каплями дождя, лицезрею, как передо мной, в двадцати метро остановился грузовик. Доносится запах жженой резины. На землю падают капли, увлажняя выпуклый темный асфальт. Звон в ушах усиливается, сдавливая виски. Я понимаю, что жив. Я дышу. Я слышу стук сердца. Ко мен кто-то подбегает, что-то говорит, открывая защитное стекло шлема.
— Вы в порядке? — слышу сквозь звон в ушах. — Вы целы?
— Да, — говорю, нопонимаю, что они этого не слышат.
