- Что Вы делаете? Где моя коляска? И вообще вы кто? – обратилась я к незнакомцу.
Почти дойдя до берега, мужчина выпустил меня из своих цепких рук и проговорил:
- Я спасатель, и, следовательно, спасал вас. Где ваша коляска я не знаю и так же я не знаю, зачем она вообще вам нужна. Сейчас вы отлично держитесь на ногах.
- Как?? Подождите! Опомнившись, я поняла, что стою на ногах. Я стояла по пояс в воде на собственных ногах!
- Если я могу стоять, значит, я могу ходить?! Я могу ходить!! Вы слышите, я могу ходить! – кричала я, улыбаясь, а где-то вдали шутливо прогремел гром.
Мужчина смотрел на меня сквозь темноту и, по всей видимости, ничего не понимал.
- Ну, значит пойдемте, сейчас начнется гроза, вон как молния сверкает. Я сделала шаг в воде.
- Больно. Больно идти. Не могу, - я споткнулась и чуть не упала. Но незнакомец меня снова удержал.
- Ух, уж эти женщины, - проговорил спасатель и взял меня на руки и понес к берегу.
Выйдя из воды, он нес меня вдоль берега, а где-то вдали слышались людские голоса. Я их сразу узнала. Меня искали родители:
- Дочка! Доченька!
- Ясина!
- Вас, наверное, ищут.
- Да, мои родители. Господи сколько же я им принесла горя!
8
Свои первые шаги я делала при помощи Виктора. Того самого парня, который совсем недавно спас меня. Спустя короткое время, мы уже гуляли вдоль берега, под яркой, большой луной и нам казалось, что до нее можно прикоснуться рукой. Стоит лишь только протянуть ладонь. Настолько она была выразительна и близка к нам.
Как сказал мой доктор, мне еще предстоит долгий процесс реабилитации, но я чувствовала себя прекрасно. Все были крайне удивлены, что я вот так встала и пошла. Еще доктор говорит, что такое возможно из-за сильного стресса, а вообще человеческий организм – до сих пор для всех загадка.
Себя я постоянно ругала, за то, что поддалась эмоциям. Вообще очень страшно чуть не лишиться жизни. А еще страшней осознавать, что я - самоубийца. Я стараюсь смотреть на произошедшую ситуацию более оптимистично: если бы я не бросилась в воду, возможно, сейчас я бы не шагала собственными ногами по песку, чувствуя приятное прикосновение нежных волн. Что не происходит все к лучшему!
Романа я больше не видела. Конечно, я его хотела очень увидеть, но запретила себе. Запретила навсегда!
Родители мои в не себя от счастья. А когда мама увидела, что я крепко стою на ногах, то она стала на колени, опустила голову и, прикрыв лицо руками, тихонько заплакала. Отец постоянно твердит: «Я знал, я знал, что моя дочь обязательно будет ходить! Это был всего лишь вопрос времени. Ведь она великая художница! Вы слышите: Великая!» После его утверждений я постоянно смеялась, хотя…, если я смогла заставить свои атрофированные ноги пойти, почему я не могу стать великой художницей?
