У меня и так чуть сердце не остановилось, когда с его губ в беседе слетело: «приехал бы…».
Неужели больше не приедет?
Не дай бог передумает заводить со мной отношения…
Почему я так боюсь, что Тим передумает?
Ведь, несмотря на чувства к нему, я ничего до конца не решила.
Просто не успела!
Времени прошло слишком мало. Только день.
А сейчас еще и обстоятельства изменились. Его жена погибла. Но это не означало, что сердце его свободно и место рядом с ним тоже.
Все нужно было прощупывать и узнавать.
Оставшись наедине с Тимом, я дала себе зарок, что, как бы он там не решил насчет нас, я буду держаться невозмутимой.
Однако, уединившись со мной, он не торопился отчитывать меня и высказывать сожаления о том, что поспешил со своим предложением.
Когда щелкнули замки, я поняла, что все серьезно. Только непонятно было: все совсем плохо или хорошо?
Я нашла в себе силы расправить плечи, приподнять подбородок и не отвести глаз.
Фигушки тебе, Суворов!
Я хоть и люблю тебя, но ковриком перед твоими ногами стелиться не собираюсь.
Томительные секунды неясности отчаянно накаляли мои нервы до предела.
Но когда канцелярские предметы полетели со стола, я поняла, что никто отчитывать меня за наезд не собирается. И в то же время «чего-то большего» я не хотела. Я считала данное свое желание вполне логичным, когда в доме находится бдящая Мария Алексеевна и малышка, которая вот-вот проснется и за которой нужен уход.
Тимофей не дал мне ускользнуть. Так и быть. Объясню ему на хорошем русском языке. Было бы только когда!
Он подхватил меня и тут усадил на стол.
Близость его тела, губ сводило меня с ума.
Наверное, так происходит с каждым человеком, когда он наконец-то дорывается до того, кого так безумно жаждал!
Последние сутки мой разум выбивался из колеи, из рамок, из границ. Эмоции и чувства устроили настоящий переворот в моей голове. А то, что происходило прямо сейчас, для меня являлось полным затмением.
Смотрит на меня.
Немигающим, проникновенным взглядом.
Не капли похоти.
И да, Тим не планирует чего-то большего прямо сейчас.
Но он хочет целовать.
Он желает близости тел в виде объятий, в виде чувственных и порой наглых прикосновений.
И я ему разрешаю.
Будучи в плотных джинсах, подпускаю его к себе ближе. Чуть ли не обнимаю ногами его крепкие бедра. Его сильные руки, оказавшись на моей спине, властно и по-хозяйски прижимаю меня к себе. По-котярски подминают пальцами кожу и снова на контрасте гладят. Проворные пальцы спускаются на бедра и умелыми ласками, пробуждают во мне желание.
