А чтобы помочь мне дальше с Виолеттой?
Нет, ты сам, Суворов, давай!
Ладно.
Захожу в детскую. Укладываю малышку в кроватку и – операция номер два – очень осторожно и бережно снимаю с дочки ботиночки, уличный комбинезон, шапочку. Выдыхаю. Не разбудил ребенка.
Выношу вещи в прихожую, и их тут же перехватывает мать, все сама распределяет по крючкам и полочкам.
- Спит?
- Спит.
Продолжаем переговариваться шепотом, хотя детская в конце коридора и дверь в нее закрыта.
- Радионяню включил?
- Включил.
- Хорошо.
- Теперь надо принести пакеты из машины, Тимофей.
- Я помогу! – вылетает в коридор Сова и бодро одевается.
- Ты только никуда не убегай, дочка, - предупредила мать, - я ужин разогреваю.
Вика на долю секунды застыла, задумалась, видимо, и «отмерев», понятливо кивнула:
- Конечно, Мария Алексеевна.
Мы выходим из квартиры и в темпе спускаемся вниз. Про лифт, который сегодня сделали еще утром, забыли оба.
Вика подходит к машине и ждет, когда я открою багажник и выгружу пакеты.
Смотрю на нее прямо. Молчит. Взглядом изучает носки своих высоких сапогов. Думает, что сказать или спросить. Но не решается.
Открываю багажное отделение и вручаю Сове пакет, который легче. И в это время она спрашивает глухим голосом:
- Что с Ульяной?
Устремляю на нее взгляд, но она опять не смотрит мне в глаза. Прижимает к груди пакет и нервно водит пальцем по его дну.
- Погибла полгода назад в автокатастрофе.
У девчонки спирает дыхание.
Подмечаю, как пальцы на пакете, который она держит, выпрямляются, и ноша едва ли не проседает в ее руках. Но Вика вовремя поправляет его. Пытается держать лицо, вот только не получается. Поворачивает голову, а потом и вовсе бесцельно шагает за машину.
До моего уха доносится крепкое русское словцо, синонимичное концу света, сказанное явно в состоянии шока.
- Вика.
Оставив пакеты и открытый багажник, иду к ней.
- Ты не знала?
- Понимаешь… Все не так просто…
Все, начала придумывать частушку.
Сообразив, что я не собираюсь, слушать объясняющую все истории речь, Вика вдогонку четко произнесла:
- Не знала, - виновато выдохнула она.
Повернувшись ко мне спиной и, сжимая пакет до бумажного хруста, просит:
- Давай не будем об этом. Я просто, правда, не знала.
Сова дает заднюю, и возвращается ко мне.
- Дай мне еще пакет. Я донесу.
Наконец-то поднимает на меня глаза и смотрит, только недолго.
- Черт! – резко роняет она, будто что-то сообразив.
- Что такое, Вик?
На этот раз глядит уверенно и смело, без всяких там неловкости и отстраненности.
