Усталость быстро подступила,
И не хочу жить на земле,
Чтобы меня всего лишила,
Та грусть, живущая во мне.
Не виден даже мне просвет.
Вокруг меня лишь чёрный цвет.
Один я был, одним умру.
Отдался страшному недугу,
Глубокой ночью, поутру,
Всё повторяется по кругу.
Не нужно мне пророчество,
Я жертвой стал, одиночества.
Наш путь земной — сансары колесо.
Оставь за дверью ленточки раздумий,
А в жизни просто всё:
Родился, потерпел и умер.
В чём смысл в этом мире жить?
Страдать от всех земных вибраций.
Зачем тогда, среди таких же быть?
И не спасут нас тонны медитаций.
А каждый день похож на предыдущий,
Не размышляй о будущих деяньях.
Ведь наша жизнь не будет завтра гуще.
И ты забудь о всех своих желаньях.
Но как бы не было нам плохо,
Вдали всегда мы видим свет,
Не замечаем там подвоха,
Ведь света никакого нет.
Наш путь земной — сансары колесо.
Оставь за дверью ленточки раздумий,
А в жизни просто всё:
Родился, потерпел и умер.
Когда, с последней каплей крови
Когда, с последней каплей крови,
Последней капелькой воды.
Отдать в небытие готовы,
Куски разломленной звезды.
Тогда, среди разбитых листьев,
Среди убитых муравьёв,
Стоит так много живописцев,
Всё ждущих волны от ручьёв.
Красив тот миг среди природы,
Так много красок в небесах,
И не смотря на все невзгоды,
Красиво всё в моих глазах.
Не важен смысл. Важно как,
Высокий смысл поднял.
А если это был простак,
То ничего бы он не понял.
Я не чувствую больше земли,
Что покрытая небом, вдали,
Тихо мёрзнет, гниёт, подаётся,
Под лучами холодного солнца.
Сбился я с благого пути,
В божий дом не смогу я войти.
Я не чувствую больше воды,
Лишены мы её, за грехи.
Вдалеке от кустов, на траве.
Смотрит капелька в душу ко мне.
Не покрыты деревья дождём,
Ничего, ведь мы подождём.
Я не чувствую больше ветров,
Что разрушили столько мостов.
Не могу снова я ощутить,
Как способен траву шевелить,
Ветерок, что объявлен — свободой,
Незабытой, всесильной природой.
Ничего я не чувствую больше,
Было раньше, будет и дольше.
Это странно, но я всё живой,
Хоть обрёл я и вправду покой.
Лишь одно во мне чувство всё льётся,
У людей, что любовью зовётся.
Иссиня-чистый, белый снег
Скрипит под тяжестью ноги,
Куда идёт тот человек?
В дни сумрачной, ночной пурги.
И имя позабыв вовек,
Идёт вдоль жизненной дуги.
Висит на шее оберег,
От сглаза злобного слуги.
Но не поможет ничего,
Ведь что-то в нём само мертво,
Ведь он всего лишь человек,
А не живое божество.
