— Гата! Га-та! Очнись, ты должна вернуться, скажи, где ты? — даже через телефон я чувствовала, как напуган друг, как он переживает за каждого из нас. Там, в городе, что-то творится невразумительное, опасное и …
— Я здесь. Скажите Нику, что его прихожанка опасна. Она — враг. Я, правда, не помню её лица. На вид, женщина лет шестидесяти.
— О чем ты? — выдохнул Вова.
— Она вколола мне какую-то дрянь, наговорила всего. После этого начались кошмары. Я думала, что схожу с ума! За мной следят, даже скажу больше — меня преследуют. Враги Ника и кто-то ещё, они хотят информацию в обмен на мою спокойную жизнь. Вдали от всех вас…
— Гата, ты что? Мы же твои друзья. Ник тоже твой друг! — крикнула в трубку Лина. Ага, значит, они по громкой связи со мной разговариваю. Не знаю, почему это так важно, но мой мозг опять возвращается в туман и подмечает совершенно не имеющие значения детали.
— Я не хочу, чтобы он был моим другом! Может… Может, я… — не могу сказать это слово, хочу, но не могу. — Люблю его.
— И поэтому сбежала? — прохрипел Вовка в трубку. — Дурная твоя голова!
— Да! Поэтому! Должность священника не мешает Нику убивать людей, но почему-то мешает меня любить? А я не могу просто смотреть на него. Не могу, понимаешь? — из моей груди начали вырываться истеричные рыдания. Ядовитый коктейль из смеси лекарств, инъекции и собственных эмоций стремился наружу. — И то, что случилось в нашей квартире! Нет! Я не могу так…
— Гата… Ты же так дорога ему. Вернись, пожалуйста. Это же Ник! Он всё равно найдет тебя. Рано или… Не доводи до того, что станет поздно! — слова у Вовы явно заканчивались.
— Нет.
Я повесила трубку. Не хочу сомневаться в своём решении. Телефон снова разрывается от звонков и сообщений. Выключаю его и иду к окну. Уже темно. В ноябре всегда темнеет рано. Полупустая улица тускло освещена, как и моя комната. Возможно, лучшим решением будет попробовать уснуть. Всё равно я больше не знаю, что мне делать. Дождусь утра, а там… Что там?
Снова просыпаюсь от того, что ужасно холодно. Меня трясет, плечо распухло, ранка не просто пульсирует, а неприятно дергает. Голова каменная, похоже, снова поднялась температура. И я опять слышу непонятные шорохи. Кто-то есть в комнате, преследователи? Пришли убить меня? Почему тогда не сделали этого сразу? Может, они хотят похитить меня? Нет. Это всё сон, один из тех бредовых снов, что снились мне раньше. Сейчас я открою глаза и осмотрюсь — комната наверняка окажется пуста.
