– Ты правда этого хочешь? – спросил меня однажды Калаж, когда я вдруг понял, что хочу поговорить с ним и только с ним, потому что знаю: он все поймет. – Ты правда хочешь жениться?
Я сказал, что не знаю.
– Все нервничают перед тем, как жениться, но рано или поздно понимают, чего хотят.
– Ну а я не понимаю. Так-то. – А он-то сам понимал, прежде чем жениться – сколько там раз?
– Я не был влюблен, – ответил он, игнорируя мой легкий укол. – А ты влюблен?
Этого я тоже не знал.
– Она предлагает вместе съездить в Испанию на Рождество, познакомить меня с родными.
Он призадумался.
– А деньги на билет у тебя есть?
– Нет.
– И кто будет платить?
Этого я не знал.
Я и помыслить не мог, что брак может зависеть от такой грубо утилитарной вещи, как деньги на билет туда и обратно до аэропорта Барахас.
Ответ тем не менее был получен.
Мы решили отложить поездку до начала следующего лета. А тем временем переслушали, потратив целое воскресенье, все поздние квартеты Бетховена. А на следующий день – три исполнения «Искусства фуги», после чего сели смотреть «60 минут». Потом – ужин, всегдашний рис с пряным мясом и по бокалу вина, затем ласки и еще ласки – не зря я готовлю это пряное мясо, шутила она. Хотел я ее постоянно. Я никогда еще так не жил, никогда еще не был с кем-то так счастлив. Иногда мы оба просыпались посреди ночи, вставали у большого окна ее гостиной и смотрели на волшебство огней на Мемориал-драйв. Не отбирай все это, не отбирай…
Недели через три после начала занятий я понял: что-то назревает. Она пожаловалась, что я никогда не готовлю. «Даже учиться не хочет», – услышал я ее слова, будто бы обращенные к кухонной раковине, к полочке с иранскими специями в открытом шкафчике над раковиной, к ее ценнейшему чайнику «Шанталь» и к жестянкам с чаем, которые присылали напрямую из «Марьяж-фрер» во Франции. Мог бы хоть предложить помыть посуду, сказала она, выходя из кухни однажды вечером, после того как мы поужинали. И со стиркой мог бы помочь. И вещи свои не разбрасывать. Плюс, пусть ей об этом и неловко, пора поговорить о том, что расходы здесь нужно как-то делить. Это «здесь» ранило меня в самое сердце – из него так и выплескивалась сдерживаемая досада. Кто знает, сколько у нее накипало, прежде чем вот так прорваться. А еще, добавила она, в постели я уже не тот, что в начале. С ней нужно разговаривать в такой момент. А я стал тихий, как мышка. И еще я ее не дожидаюсь – а мужчина обязан дождаться женщину.
