Гордеев, помню, стоял прямо, заложив руки за спину. Видать не хотел нас принимать более и имел вид недовольный.
“ Доброе утро. С чем пришли?” — спросил он.
“ Всяко вы теперь тут власть, покамест. Придержите гнев народный, коль он возникнет, да и сами не препятствуйте.” — начал дед туманно.
Гордеев перевел взгляд на меня, молча требуя объяснить, но я сам ничего не знал и только пожал плечами.
“ Как это понимать?” — напряженно сказал он и закурил.
“ А так от. Люди не любят когда могилы разоряют, будь то кто и по какому разумению. Могут и бока помять, а коль вы тут голова, сдержите их, дабы не мешали. При вас буянить не станут.”
Мы с Гордеевым ошарашено переглянулись и уставились на деда. Тот молчал и смотрел прямо.
“ Дед, а пошто нам могилы?”— спросил тогда я.
“Потом, Борька,” — снова отмахнулся он.
“То есть вы собираетесь осквернить захоронения и хотите, чтоб я не только не вмешивался, но еще и помог, защитил если что?” — цедил капитан багровея.
“Так” — ответил ведун.
Гнев капитана меня страшил, но дед держался нарочито спокойно и смотрел ровно.
“Да вы в своем уме?” — рявкнул вдруг военный. Я аж подскочил. — “ Я советский гражданин и не собираюсь участвовать в вашем мракобесии! Вы морочите сельчан заговорами и травами, да хотя бы за это можно вас привлечь! Осквернение могил — уголовное преступление! Прес-туп-ле-ни-е! Или вы не понимаете чем это пахнет?”
“Понимаю” — дед только невозмутимо пожал плечами, когда меня командный голос помноженный на крик пронимал до самой печенки.
“И он еще предлагает посодействовать! Полный абсурд!” — Гордеев тогда схватил следующую папиросу, резкими рваными движениями зажег и закурил, позабыв о том, что в пепельнице дымилась одна.
“ Не кипятись служивый. Ты пойми, так аль иначе я сделаю это, просто выйдет труднее. Вечор говорил же, что надобно лихо запереть. От мне помощь для того и нужна.”
Капитан закашлялся: “Помощь от покойников?”.
Дед утвердительно кивнул. Тогда я еще не понимал о чем он твердит, но зная старика не решился перечить.
“Ты пойми, толку-то от них на погосте ни на грош, а так последнюю службу послужат людям…”
Ведун тогда не договорил, потому как дверь распахнулась и в комнату ворвался солдат с донесением. Капитан тут же вытолкал нас из дома не дослушав. Только пригрозил, что если увидит нас еще раз, будет судить.
Дед покачал головой и зашагал в сторону сельского кладбища.
“Зачем нам покойники?” — теперь я осмелился смотреть.
“Хорошо ли ты помнишь мою науку, а? — он обернулся и пристально посмотрел на меня соколиным взглядом. — Мне сдается, что я плохо учил тебя, Боря, раз такие вопросы задаешь!”
