— Яблочко. Наливное! Ага! — фыркнула я, стараясь скрыть смущение и наплывавший румянец. — И зачем вы меня искали?
— Хотел предложить вам нечто интересное. Но прежде, надо бы спросить: вы любите приключения?
Я задумалась, прикидывая все возможные авантюры, в которые можно влипнуть рядом с этим загадочным типом. Ну да, он непредсказуем донельзя, но… мне бы хотелось быть рядом.
Афанасьев спокойно ждал ответа, шагая вровень со мной, и как-то наделано безразлично осматривал уже зазеленевшую аллею.
— Мне нравится ваше предложение, — решилась я, оставив без ответа его вопрос. — Возможно, вы получите моё согласие, но…
— Я ничего плохо не задумал, — перебил Кокаларис — точнее, Афанасьев. Резко остановившись, он гордо вздёрнул подбородок и торжественно заявил: — Ни вам, ни кому бы то ни было ещё моя затея не навредит. Я хоть и сын Кощея, и сам Кощей, но уже из другого теста — в отличии от некоторых. Не будем упоминать их славные имена.
— Не будем, — кивнула я. — Допустим, верю и на пятьдесят процентов согласна поучаствовать в вашей авантюре. Но прежде, хочу получить ответ ещё на парочку вопросов.
Он сдержанно вздохнул, возвёл очи горе и молча развёл руками: мол, задавайте свои вопросы. А у меня аж сердце сбилось с ритма. Неужели ему так важно моё участие и помощь, что он терпеливо позволяет мне ходить вокруг да около и тянуть кота за хвост?! С чего бы? Ну, ответов может быть много, и не факт, что среди них окажется верный. Ох! Что же я сама-то хотела спросить? Нужная мысль услужливо вернулась.
— Что с вами случилось? — осторожно спросила я. — Почему вы так изменились вдруг?
Афанасьев стал серьёзным, слегка побледнел, но через миг задорно улыбнулся и, игриво сверкая глазами, склонился к моему плечу.
— Если помните, то меня наказали, — вкрадчиво ответил он. — Точнее, хотели напрочь извести за всё хорошее — ну, вы поняли. Побывав у вас в руках, мой камень малость ослабел, а я стал уязвим — хотя, признаюсь, не сразу это понял. Но нечто подобное предчувствовал.
— И поэтому мне помогли, — встряла я. — Но что случилось у машины?
— Взаимный обмен. Правда, меня о нём никто не предупредил, но ничего — я отделался малой кровью. В общем, у меня забрали время, а проще говоря, состарили.
— Значит, вы всё-таки тянули силы из родной земли, находясь заграницей? — ахнула я.
Рот Афанасьева скривился в жёсткой ухмылке.
— Да, я такой плохой.
— И сколько вам сейчас лет? Ну, с виду?
— Пятьдесят, — гордо ответил он и глянул поверх очков. — Ваши вопросы себя, наконец, исчерпали?
