— А как же любовь к Виктору? — посмел задать ей вопрос. Юлия опять снисходительно на меня посмотрела, как мать смотрит на обидевшегося ребенка.
— Виктора я просто люблю. Я бы хотела, чтобы это была безусловная любовь. Но всегда появляется это «за что-то». Но и условной любовью я тоже это назвать не могу. Поэтому для него у меня нет определения любви.
Для себя я отметил, что об Игоре Юлия говорит в прошедшем времени. Почему о Викторе она говорит в настоящем? Он все еще присутствует в ее жизни? Так почему она считает себя несчастной? Почему снова не может ему сказать «люблю»? И я окончательно запутался, кто же был ее мужем?
Я понимал, что на большую часть вопросов я не получу ответа. Мне это требовалось скорее для успокоения своей души, а не для анализа Юлиной. Ей точно не нужна профессиональная помощь. Она научилась справляться сама. Как ни странно, в начале нашей встречи Юлия выглядела стеснительной, робкой девушкой, которая боялась поделиться своими чувствами. Сейчас же передо мной открывалась любящая женщина, представлялась мне сильнее, чем она есть на самом деле. Конечно, уверенности в ней еще недоставало. Но также я понял, что хочу лучше узнать Юлию, хочу слушать ее историю, хочу быть частью этой истории.
Я помотал головой. Что за бредовые мысли лезут мне в голову.
— Вам не холодно? — спросил я, указывая на окно. — Может быть, прикрыть.
— Не стоит, — тихо ответила Юлия. Я понял, что она вновь начинает погружаться в свои воспоминания. — Немного воды, пожалуйста.
Я посмотрел на ее стакан, который она держала в руке. Он был почти пустой. Я встал со стула, достал из шкафа новую бутылку воды и протянул ей. Я думал, что она возьмет ее, но Юлия покачала головой.
— В стакан, пожалуйста.
Я пожал плечами и налил ей воды. Она даже не поблагодарила меня. Но взглянув на нее, я понял почему. Она снова смотрела в окно. Или на вазу. Как мне хотело уже разбить эту вазу об пол! Я опять про нее забыл. А Юлия, кажется, опять ничего вокруг не замечала. Только перестала теребить обручальное кольцо на безымянном пальце.
21 июля 2021 года.
Ваза. Смотри только на вазу. Сосредоточься на ней. Иначе ты не сможешь подняться. Ваза. Хрустальная ваза на окне за синими занавесками. Хрустальная ваза с розовыми цветами. Я несколько раз повторила себе эти слова, заставляя взять себя в руки. С помощью Сашки я поднялась с пола. Кровь практически остановилась. Осталась незаметная красная ранка на моей правой ладони. Именно в том месте, где последний раз восемнадцать лет назад лежала большая пушистая снежинка. Обо что я поранилась? Сквозь пелену затуманенного мозга пробивалась толика информации. Я порезалась об осколок стакана, который выпал у меня из рук. Опускаясь на пол, я задела его своей ладонью. Эта информация была настолько ничтожной, мелочной, что не задержалась в моей памяти.
