? «А с собой хоть что-то, а там и кого-то — можно утащить?». Совесть! Ведь это при жизни — нужно и надо было… «понтоваться»! А в момент смерти… Ну что это такое?.. Все эти блёстки… И весь же этот бархат. Рюши и… Хрюши. Хренюши… Цацки! Они же — ни к чему! И более того — ничто! Как время… Как пространство и… Деньги! «Там» — всё же иное и… другое. И зачем — они… там? Не говоря уж и о том, что и всё равно же эта самая коробка «с начинкой» — окажется во всё той же чёрной земле… И под ней же самой! И её там — никто не увидит… Кроме — червей! Но и им же это надо — не больше, чем… «начинке» же. Если и не меньше… И вообще же — хоть как-то: «надо»!
«Ходили над землёй и по земле — она их и приголубила-накрыла…». Да! Иронично. «Символично и… Даже поэтично, в какой-то степени». Трагикомично — скорей! Ведь и как бы высоко они ни взлетали — в итоге: всё равно все лягут — в «одну» и на одну и ту же глубину! А я же — буду лежать на дороге, перед этим же ещё и пройдясь «по», ведь…
Поток ветра!.. Оглушительный удар. И хлопок от падения… Машина проезжает меня… и несётся дальше! А я же, прижатая к асфальту, кручусь в предсмертной агонии и смертельной боли… «Белая лепешка!». Да… Так — я выгляжу… «всегда». Ну а телом — лишь сегодня. Здесь. И сейчас… «Оно так изуродовано…». И кое-каких частей даже не хватает… «Но и нужны ли они — сейчас?». Внешний вид… Волнует же — только их! Для меня же — это пустышка. Пустой и… такой же глухой звук. Как и от меня же. И моего падения… По всем фронтам! Я — ничего не чувствую. Ничего не вижу… Ничего и не слышу… Но и хотя бы — ещё говорю. Ещё немного, да… Ещё чуть-чуть и…
Дыхание — сбито… Сердце — реже… Пара секунд и…
Пара секунд и… Моя свобода — обнимет меня… в лице моей же смерти! Накрыв меня — своей мягкой и ворсистой, приятной темнотой… Словно бы — и плотным, прохладным покрывалом… в жаркий день! Укроет… Укутав им меня — с головой… И после чего — заберёт отсюда… с собой. Отобрав меня — у них. И оставив — лишь себе… И только — при себе! Чтобы затем — уж точно вы- и отпустить… на волю! На «мою» волю…
Пока в голове же ещё успевает и проносится-проскакивает одна мысль, первая и последняя, единственная в своём роде, как лучший двадцать пятый кадр из всей и от самой жизни: хоть один раз те, кто давят нас колесом, помогли, а не убили — понапрасну!
«…А ведь меня учили!.. Учили — манерам и поведению. Тону и… Положению — относительно всего. Всех и… Вся! Учили — жизни. Существованию и… Сосуществованию — внутри одного коллектива и одной же компании. Вне — их… Как и в обществе. Социуме! Как и… в себе и… С собой! Но так и не научили — улыбаться! Да и я же сама — не спрашивала. Не просила и научить… Не хотела! В таком-то, извиняюсь, «мире»?! Разве — вымученно и натянуто. Вытянуто! Искусно и… Искусственно! Ну а как водится: «Не умеешь — научат. Не захочешь — заставят!». К моего же «не хочу» — от их «надо». Да! С «приветом из Парижа»… И «с любовью» же — в голову. А и точнее — в лицо и… «На» него! «Научили», ага… И «заставили»! «Улыбаемся и машем»… маршем!..».