Кальвинисты-пуритане учили, что одни люди, «старшие братья», свыше предопределены ко спасению и процветанию как в этом мире, так и за гробом, что они от века поставлены быть господами и хозяевами жизни, а массы бедняков обречены быть дровосеками и водоносами, рабами и слугами таких же, как и они, людей. Неужто божественное провидение столь несправедливо? И он сам — неужели он проклят от рождения, обречен на жалкое прозябание, на провал любого своего дела? За что?
И Джерард ищет ответа у духа святого, бога истинного, как и многие в его время, пытаясь понять высшую правду. Его личная беда связывается в сознании не только с бедами народа, но шире — с вселенским божьим замыслом, с той великой космической драмой, которую переживает мир с момента своего возникновения.
Прежде он усердно ходил в церковь, слушал ученых пуританских проповедников. Теперь же рассуждения их вызывают протест в его душе: мертвая буква, цитатничество, ходульная книжная ученость говорят их устами. Нет правды в их словах, нет упования для простого и несчастного человека. И он идет к баптистам и крестится заново в одной из укромных речек, бегущих к Темзе.
Старая секта баптистов, гремевшая в прошлом веке в Германии, сильна и многочисленна на Британских островах. В тридцатые годы их преследовал Лод, но они сохраняли свою веру с твердостью отчаяния. Они были борцами. В 1644 году, после падения Лода, несколько баптистских конгрегаций объединились и выработали свой символ веры.
Баптистами становились ремесленники, наемные работники, батраки. Уинстэнли присоединился к ним и даже, возможно, некоторое время был у них проповедником. На баптистских собраниях он почувствовал в себе дар пророчества, вскормленный домашней молельней в Уигане. И стал осуждать вместе с баптистами лживую проповедь духовенства.
Уинстэнли привлекала их терпимость; позднее мы найдем в его сочинениях ряд черт, роднящих его с этой сектой. До конца жизни он будет повторять вместе с ними, что власти не должны вмешиваться в дела веры, что священство и церковные обряды ничего не значат — их должен заменить личный религиозный опыт каждого верующего; что дух божий должен жить внутри человека и управлять его поступками; что несчастные и презираемые бедняки будут в конце концов избавлены от бремени угнетения и наследуют землю. «Как в дни пришествия Христа бедные прежде всего получили благую весть, — писали баптисты, — так и в нынешней реформации простой народ прежде всего пойдет искать Христа. Вы, те, что принадлежите к низшему рангу, вы, простой народ, ободритесь, ибо господь намерен использовать простых людей в великом деле провозглашения царства сына его…»
