— Собирайся, — сказала Лида. — Я вызываю такси. Тебе нельзя здесь оставаться.
— Никуда не поеду, — заявил он, сильно кашляя.
— Ты хотел на мне жениться, — напомнила Лида.
Валентин снял тапки, улегся, накрылся одеялом.
— Обязательно, — пообещал он. — Сначала поправлюсь.
— Здесь ты не поправишься.
— В первый раз, что ли.
Лида решительно подошла к большой сумке под вешалкой, порылась в ней, вынимая и разглядывая вещи, сложила все аккуратно, закрыла сумку. Нашла пакет, сунула в него тапки Валентина, из прихожей принесла туфли, поставила перед кроватью:
— Обувайся.
Сняла с вешалки зачехленный костюм, положила на кровать, набрала номер на сотовом:
— Такси?
Из такси Лида вышла все такая же решительная, целеустремленная, несла папку с документами, большую сумку и костюм в чехле. Валентин еле выбрался из машины, шел медленно, кутаясь в куртку, надетую поверх домашнего свитера.
Поднялись по лестнице. Лида поставила сумку, торопливо шарила в карманах в поисках ключей, зачехленный костюм и папка с документами мешали ей, она то и дело подхватывала их, чтобы не уронить.
Валентин прислонился к перилам, долго смотрел на огромную радостную морду коровы, нарисованную на двери.
— По-моему, у меня слишком высокая температура, галлюцинации какие-то, — сказал он задумчиво.
— Здесь действительно нарисована корова, — деловито ответила Лида, с трудом удерживая непослушный костюм.
— Да? Почему корова?
Лида нашла, наконец, ключи, открыла дверь, пояснила на ходу:
— Потому что я только корову умею рисовать. Пойдем.
В прихожей Валентин с интересом посмотрел на визитку с номером телефона, прикрепленную на зеркале.
— Кто-то очень важный в твоей жизни?
Лида быстро прошла в гостиную, ответила на ходу:
— Это телефон нашей участковой, Нонны Дмитриевны.
— Предусмотрительно, — одобрил он.
В гостиной Лида положила на диван костюм и папку и скрылась в спальне.
Валентин медленно вошел, сказал в открытую дверь:
— У тебя тут так интересно: корова, телефон участкового.
Он устало опустился на диван, разглядывая темноватую комнату с потертой мебелью, единственным ярким пятном в которой было буйство осенних красок на настенном календаре, открытом на месяце «Сентябрь».
— Я думал, у тебя более приличная квартира. Не то, чтобы я привередничаю, но эта обстановка тебе как-то не подходит.
Лида вышла из спальни, направляясь в прихожую, объяснила:
— Это бывшая квартира Раисы и ее мебель. Мы поменялись.
— Как интересно, — повторил Валентин. — И работу, и квартиру, и мебель.
