Ее любимый ее предал… Вот как это можно осознать?
Она брела по улицам, волоча тяжелые сумки. Возле какого-то дома села на скамейку, поставила, наконец, сумки и расплакалась. Уже стемнело, а Лида все еще всхлипывала, сидя на скамейке в незнакомом дворе. Хорошо, что никто не обращал на нее внимания. Так и просидела всю ночь, безразличная ко всему, не замечая ни тревожной темноты, ни вечерней прохлады — что ей какие-то хулиганы или простуда. Самое страшное уже случилось.
Ранним утром отправилась на работу. Пришла раньше всех, умылась, накрасилась, тоскливо глядя в зеркало на свое отражение, потом позавтракала — продуктов в ее сумках было предостаточно. Набрала вчера по глупости: тут и хлеб, и сыр, и колбаска. Вот и пригодилось.
Зоя, войдя в кабинет, застала непривычную картину: Лида усердно работала, грустная и тихая. Зоя остановилась, удивленно глядя на коллегу.
Лида подняла голову и четко произнесла:
— Да, он меня бросил. Приехала его жена. Да, ты мне говорила. Ты была права. Да, я круглая дура.
Зоя подошла поближе, сочувственно вздохнула:
— Нет, ну как ты вообще могла…
— Он обещал, что разведется, что у них все кончено, — сказала Лида.
Зоя безнадежно махнула рукой: как только можно попасться на такие пустые обещания! Ох, эти мужики.
— Хорошо хоть, что послушалась меня, квартиру не продала, как этот твой Димочка предлагал. Ночевала бы сейчас на улице.
Лида виновато посмотрела на Зою.
— На улице ночевала? — уточнила потрясенная Зоя.
Лида кивнула.
— С ума сошла! — ахнула Зоя.
— Да не холодно же, — слабо оправдывалась Лида.
— У тебя трехкомнатные хоромы, а ты… как бомжиха!
— Не могу же я людей посреди ночи выселить. Они до конца месяца заплатили.
— Квартирантов каких-то жалеешь. Себя пожалей!
Лида молча пожала плечами.
— Сегодня какое число? До конца месяца два дня всего. У меня побудешь. Квартирантов своих обрадуй, пусть съезжают. Все деньги от них, наверное, на Димочку своего потратила.
— Не все, — тихо возразила Лида. Не успела.
Зоя снова вздохнула. И то ладно.
После обеда пришел курьер, загадочно ухмыляясь. Поставил на стол Лиды большую дорожную сумку:
— Просили вам передать.
Насладился растерянным видом Лиды и ушел, все с той же неприятной ухмылкой.
— Что это? — спросила Зоя.
Лида открыла сумку, покопалась в ней, сказала безжизненным голосом:
— Моя сумка и мои вещи. Дима передал.
— Записка хоть какая-то есть?
Лида покачала головой. Какая может быть записка к домработнице.
— Уеду я отсюда, не могу здесь, — горько сказала она. — Кажется, что все пальцем на меня показывают.
