Нельзя, чтобы дети видели что-то подобное и были вынуждены защищаться. Нельзя возлагать на детей такую ношу — заботу о брате, или сестре, или о себе самом. Дети не должны запираться в комнатах на ночь просто безопасности ради. И ни одна мать не должна позволять, чтоб ее дети через это проходили.
Но ответственность лежит не на ней, а на другом человеке. Челси вынужденно переводит стрелки.
Ни один мужчина не смеет обращаться так с женщиной.
И вообще, ни один человек не должен обращаться так с другим.
Легко думать об этом, но что можно сделать в ее-то ситуации?
Она в ловушке.
Если Челси попытается уйти от него, Дэвид все равно ее найдет и накажет. Отберет деньги и машину (которая, разумеется, оформлена на него). Обернет законы против нее. Заберет девочек, и те будут расти в неблагополучной семье или хуже того — с отцом, безо всякой защиты и опеки. И они будут винить во всем Челси.
— Дорогая, ты в порядке? Переволновалась из-за этих глупостей из телека? Выглядишь так, будто вот-вот оторвешь подлокотники у кресла. Вот, смотри, это пульт управления. Здесь можно включить массаж, это тебя расслабит.
Марисса нажимает на кнопку, и кресло начинает разминать спину Челси самым ужасным образом — будто кто-то кулаками бьет ее по спине, выискивая самые нежные точки и оставляя синяки. Она невольно подается вперед, кривясь от боли. Марисса протягивает ей пульт от кресла. На ее длинных, только что накрашенных ногтях поблескивают крошечные драгоценные камни.
— Чем основательнее массаж, тем он полезнее. Просто постарайся расслабиться.
Челси давит все кнопки подряд, пока кресло наконец не переходит от избиения кирпичами к легкому покачиванию. Пожилая женщина садится у ее ног и приступает к неуклюжему ритуалу: массажу, маникюру, покрытию. Челси потягивает шампанское и пялится в телевизор, смотрит на номер телефона и список возможных симптомов — и вот тут ее осеняет.
Она точно знает, что сделать, чтоб спасти себя. И девочек.
— Ну вот, я же говорила, — довольно говорит Марисса, чокаясь с ней бокалом. — Наконец-то ты улыбнулась и расслабилась.
Челси поворачивает голову и смотрит прямо на Мариссу, и кажется, что у нее губы онемели и окончательно обленились.
— Спасибо, что пригласила меня. Уже несколько лет я не чувствовала себя так хорошо.
Марисса слегка наклоняется к ней.
— Погоди, вот еще Дэвид увидит, какой ты стала. Это его с ума сведет!
— Еще как, — соглашается Челси, откидываясь на кресло, которое продолжает чуть-чуть массировать ей спину.
