На пути в Дамаск. Опыт строительства православного мировоззрения | страница 146
Я вовсе не утверждаю, что Ареопагит не мог быть автором этих текстов. Но теперь мне представляется уместным сказать: «Не знаю». Благочестивые восторги делают нас порою очень некритичными ко всякого рода вымыслам.
Относительно того, что «кто святее, тот и прав»… Наверное, так и есть. Жаль только агиометра до сих пор не изобрели, так что с применением этого критерия истины у нас большая напряженка. Кураев, например, пишет, что архиепископ Серафим (Соболев) призывал атеистов попросту убивать, после чего его книги вообще невозможно продавать в православных магазинах. Если архиепископ действительно это утверждал, это действительно помрачение нравственного сознания. Но я не сомневаюсь, что он жил праведно, и, между прочим, зарубежники его канонизировали. Но что же у него с «чутьем на истину», если он считает, что атеистов надо убивать? И что у зарубежников «с чутьем на святость»? Да ведь и у нас агиометра нет.
А как проходили вселенские соборы, где искали истину, это многим лучше вообще не знать. То что святитель Кирилл Александрийский, столп православия, на третьем вселенском соборе действовал подкупом и обманом, не зная, кажется, вообще ни каких нравственных ограничений, это как? А вот ересиарх Несторий вел себя вполне достойно, проявлял смирение, не искал своего, и в конечном итоге на деле доказал, что готов пожертвовать собой ради мира церковного. Если бы тогда смотреть на личности, то православие погибло бы, потому что, как бы скверно не поступал святитель Кирилл, но он отстаивал Истину. И я не осуждаю святителя, не спорю с тем, что это был действительно святой человек, но человек бесспорно очень сложный. Я не знаю, что происходило у него в душе, когда он решал вопросы Истины при помощи взяток.
Кстати, некоторые не вполне корректно выраженные мысли свт. Кирилла вскоре появившиеся монофизиты положили в основание своей ереси. И про Нестория ведь вполне можно сказать, что он всего лишь не вполне корректно формулировал свои богословские мысли, и от некоторых крайних суждений он довольно быстро отрекся. Так у кого из них было больше чутья на Истину? Кто был праведнее? Кажется, Господь утвердил Истину совершенно независимо от личных качеств действующих лиц этих споров.
Я, конечно, не лезу в богословие, но тоже ведь рассуждаю. И если исходить из того, что дар рассуждения дается за праведность жизни, так мне вообще нельзя браться за перо. Я в грехах, как в шелках, но порою могу быть прав, а человек, душа которого куда чище моей, может быть не прав. Дар дается ни за что. Просто дар и все.