— Кровянку и задери-подол, — лаконично высказался немногословный Стремглавк.
— Не хотите ли сыграть с нами? — предложил Сандр.
— В кровянку? — спросил Ляпис.
— Да, — сказал Сандр.
— Вы наверняка слишком сильны для нас, — сказал Вольф.
— Отличная игра, — сказал Сандр. — В ней нет проигравших. Есть только более или менее выигравшие, чужим выигрышем пользуешься точно так же, как и своим.
— Я в общем-то готов попробовать, — сказал Вольф. — Черт с ним, со временем. Нужно испробовать все.
— Еще не время, — сказал Стремглавк. — Я хочу пить.
Он окликнул разносчицу напитков, которая тут же подбежала к ним. Ананисовка кипела у нее на подносе в серебряных стопках. Она выпила вместе с ними, и все четверо крепко расцеловали ее в губы.
Они все еще топали по толстой желтой шерсти, временами их, совершенно расслабившихся, живых вплоть до кончиков пальцев ног, окутывал туман.
— А до этого, — сказал Ляпис, — вы много плавали?
— Да, да, да никогда, — сказали оба моряка.
Затем Стремглавк добавил:
— Враки.
— Да, — сказал Сандр. — На самом деле и не переставали. Сказали да, да, да никогда, поскольку, по нашему мнению, Кадароруссель бульбульбульбольшой чудомудоюдоак.
— Мы так и не поняли, куда вас занесло, — сказал Ляпис.
— Занесло на Берег Слоновой Кости, — сказал Сандр. — Мы пробыли там три дня.
Вольф и Ляпис поглядели на них с уважением.
— Ну и какой он? — сказал Вольф.
— Цвета слоновой кости, — сказал Стремглавк.
— Зашибись! — сказал Ляпис.
Он сильно побледнел.
— Нечего об этом размышлять, — сказал Сандр. — Теперь все это уже в прошлом. И кроме того, в настоящий момент, может, это вовсе и не так, а как — не определишь.
Он остановился.
— Так и есть, — сказал он. — Мы на месте. Вы были правы, это как раз тут. За два года, которые мы уже здесь, нам так и не удалось отыскать это место.
— А как вы обходитесь на море? — спросил Вольф.
— В море, — сказал Сандр, — там все разное. Не бывает двух одинаковых волн. А здесь все всегда схоже. Дома и дома. Невозможно.
Он толкнул дверь, этот аргумент на нее подействовал.
Внутри было просторно. Изобилие моющегося кафеля. На одной половине для игроков были установлены кожаные кресла, на другой — привязаны голые люди, женщины или мужчины, по вкусу. Сандр и Стремглавк уже сжимали в руках трубки для кровянки, украшенные их инициалами, и Ляпис взял со специального подноса две такие же — себе и Вольфу — и коробку игл.
Сандр уселся, поднес трубку ко рту и выдохнул. Прямо перед ним стояла девушка лет пятнадцати-шестнадцати. Игла воткнулась ей прямо в мякоть левой груди, и большая капля крови выступила, набухла и скатилась вдоль тела.
