На том конце повисла тишина.
— Что ты натворил, Марк? — уже серьезным голосом спрашивает Марта.
— Ничего не натворил. Просто не хочу, чтобы она вспоминала о происшествии с Дашей, — почти даже не вру.
Слышу вздох через динамик телефона, а затем шуршание простыней.
— Хорошо, я придумаю что-нибудь, — пауза, которая абсолютно точно мне не нравится, ведь я знаю, что за ней последуют нравоучения, — Марк, будь внимателен к девочке и не обижай ее. Она очень хорошая и главное испытывает к тебе искренние чувства. Может лучше поговорить, чем устраивать такие диверсии?
Ох Марта, я уже пытался поговорить на свою голову. Ухмыляюсь самому себе и облизываю губы.
— Марта, я ценю твою заботу, но, к сожалению, я сейчас не имею возможности поговорить лично. Я в командировке на пару дней. Поэтому доверяю тебе важную миссию.
Завершаю звонок, не дожидаясь ответа и смотрю, как за окном машины проносятся деревья припорошенные первом снегом. Марта всегда была мне как вторая мать. Она присматривала за мной, когда в детстве моя родная мама долго отсутствовала. Как говорил отец, шлялась непонятно где, блядуя направо и налево. Я, конечно, не верил этому ни в детстве, ни сейчас. Иногда мне кажется, что я знал свою маму лучше, чем ее знал отец, хотя он и любил ее до умопомрачения. Холил и лелеял ее. Никогда не поднимал руку, как на Эльвиру. Оберегал ее как самое дорогое золото. И я никогда бы не поверил, что она могла вести себя развязно. Она всегда была кроткая, милая и воспитанная. Она заботилась обо мне, поддерживала все мои начинания, всегда готовила вкусную еду и дула на ссадины, заработанные на детских площадках. Единственное, чего я не смог предугадать, так это того, что она может меня бросить.
Закрываю глаза и как наяву вижу день после ее ухода. Пьяный отец в гостиной со всей силой своей ненависти кидает восточные светильники, которые были с любовью выбраны мамой. Мелкие осколки мозаики и стекла разлетаются по ковру. А я стою на пороге и не могу и слова выдавить из себя. Слезы текут по щекам, закрывая взору разъяренного отца. Он наконец обращает свое внимание на меня, после моего очередного судорожного всхлипа. Хватает меня за шкирку и ставит босыми ногами прямиком в осколки. Смотрит на меня своими залитыми кровью глазами и трясет указательным пальцем перед моим лицом.
— Хватит нюни распускать, как девка и слушай меня внимательно! Встретишь бабу достойную — бери любой ценой. Ты мужик, боец, продолжатель рода. Выбирай лучшую, чтобы внуки мои не были тупыми пробками, а смогли быть достойным продолжением нас. А коль встретишь, а она упертая будет — находи слабости ее и дави что мочи. Ломай под себя. Ты думаешь мать твоя полюбила меня сразу? Ха, гордая была, надменная. Папаша ее принцессой воспитал, содержал, ни в чем не нуждалась, сытая ходила, всем отворот поворот давала. Ты думаешь я сдался? Нет, Андриановы никогда не сдаются! Я разорил всю их семейку, без гроша оставил. Они, конечно, об этом не знают. Но мать твою добился. Запомни сын: голодная собака, как миленькая обратно прибежит. И не повторяй моих ошибок, не ведись на поводу у баб! Станешь мягкотелым, палец дашь, а она тебе руку откусит!
